Николай Старилов: Хроника революции

Александра Федоровна - Николаю П, 25 февраля 1917 г.,: "8°, легкий снежок, пока сплю хорошо, но несказанно тоскую по тебе, любовь моя. Стачки и беспорядки в городе более, чем вызывающи (посылаю тебе письмо Калинина4 ко мне). Оно, правда, немного стоит, т.к. ты, наверное, получишь более подробный доклад от градоначальника. Это - хулиганское движение, мальчишки и девчонки бегают и кричат, что у них нет хлеба - просто для того, чтобы создать возбуждение, и рабочие, которые мешают другим работать. Если бы погода была очень холодная, они все, вероятно, сидели бы по домам. Прежде всего твори свою волю, мой дорогой. Только что поставила свечку у Знаменья. Устала после приемов. Разговаривала с Апраксиным и Бойсманом. Последний говорит, что здесь необходимо иметь настоящий кавалерийский полк, который сразу установил бы порядок, а не запасных, состоящих из петербургского люда. Гурко не хочет здесь держать своих улан, а Гротен говорит, что они вполне могли бы разместиться".

Донесение охранного отделения. "Вызванные в помощь полиции войска, хотя и не выказывают сочувствия демонстрантам, но не оказывают и устрашающего воздействия на участников уличных беспорядков".

Указ Николая П. "На основании статьи 99 Основных Государственных законов повелеваем: занятия Государственной Думы и Государственного Совета прервать 26-го февраля сего года и назначить срок их возобновления в зависимости от чрезвычайных обстоятельств. Правительствующий Сенат не оставит к исполнению сего учинить надлежащее распоряжение. На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано "НИКОЛАЙ". В Царской Ставке. 25-го февраля 1917 г. Скрепил: Председатель Совета Министров князь Николай Голицын".

Донесение осведомителя охранки о заседании Петербургского Комитета большевиков 25 февраля 1917 г.: "Петроградская организация социал-демократической рабочей партии в течение двух дней происходивших в Петрограде волнений решила использовать в партийных целях возникшее движение и, взяв руководительство участвующих в нем масс в свои руки, дать ему явно революционное направление".

Донесения охранного отделения: Суворовский участок. Около 8 часов утра у дома № 5 по Косой линии толпа набросилась на городового Франца Ваха, 53 лет, и, избив его, отняла у него шашку и револьвер "Наган". У него оказались рассеченные раны на правой стороне лба, на левой брови и на нижней губе, а также выбиты 2 зуба. Первый участок Выборгской части. Около 10 часов утра огромная толпа в несколько тысяч человек продвигалась по направлению к Александровскому мосту с целью проникнуть в город. Навстречу этой толпе с полусотней казаков и городовыми конной стражи выехал полицмейстер пятого отделения полковник Шалфеев, который, устроив у Симбирской ул. заслон из казаков и конных городовых, подъехал к толпе и предложил ей разойтись. Здесь толпа набросилась на него, стащила с лошади и стала наносить ему удары ломиком и толстой палкой, причинив ему перелом лучевой кости правой руки, раздробление переносицы и несколько повреждений кожных покровов на голове. Поднятый городовыми полковник Шалфеев в тяжелом состоянии доставлен в военный госпиталь. Та же толпа набросилась на чинов конно-полицейской стражи, кинувшихся на выручку полицмейстеру, причем какой-то человек атлетического сложения поднял над головой вахмистра конной стражи Лисина большой лом с целью нанести удар, но Лисин выхватил револьвер, ударил им в лицо злоумышленника и свалил его с ног. В то же время из толпы стреляли и бросали разными тяжелыми предметами в конных городовых, которые также ответили выстрелами. В то время, когда из толпы раздались выстрелы, оказавшийся на панели у дома № 11 по Нижегородской ул. городовой первого участка Выбогской части Москалев, видя, что ему из толпы не выбраться, вошел в ворота этого дома. Вбежавшие вслед несколько рабочих побили Москалева и отобрали у него шашку и револьвер".

Утром волынцев снова привели на Знаменскую площадь. Цуриков уехал, и вместо него ротой командовал капитан Машкин. Тут же вертелись два прапорщика из пажеского корпуса (солдаты называли их "идиотами") Вельяминов-Воронцов и Ткачура. Выставили часовых, а роту опять развели по подвалам. В одиннадцать часов прибежал вестовой Машкина с приказом строить роту. Каждый прапорщик вывел полуроту. Капитан осуществлял общее руководство операцией по борьбе с внутренним врагом. Демонстрация с красным флагом подошла к памятнику. Один из молодых солдат, взятый из деревни, закричал: - Вашекородие, оратор речь говорит! Тимофей Кирпичников бросил ему: "Тихо, серенький", - таким тоном, по которому нельзя было понять, осуждает он то, что солдат высовывается без приказа, или то, что доносит офицеру.