Александр Стеклянников - Баг

Чудо морское внимательно вглядывалось во время: - Эд, это ты, что ли? Ах ты, каналья! Временем уже притворяешься, каков гусь! - Стойте, не двигайтесь, тут нужно кое-что исправить... - Эд аннулировал окружение, бачки, дома, витрины, мусор, осторожно взял чудо морское за края и выпустил в море. - И больше не попадайся в такие переделки, - он не смеялся и поэтому оказался неправ, - меня может не оказаться рядом...

* * *

Обычно его нигде не ждали, но знали о нем все. Вот и сейчас, в спешке покинув помойку, Эд шел именно туда, где его присутствие, мягко говоря, было нежелательным. Губернатор города встречался с двумя депутатами на одной из своих дач. Тут же имели место быть репортер "Светских хроник" и известный писатель - из обласканной элиты. Репортер что-то писал в блокноте, а остальные потягивали чай, полулежа на кушетках, когда вошел Эд, кивнул присутствующим, подал руку выпучившему глаза губернатору, которую тот пожал не без некоторых колебаний, налил себе чаю из антикварного самовара, и, присев на кушетку, стал искать взглядом сахарницу. - Э-э... как вас прикажете? - молвил наконец депутат с рыжей шевелюрой. - Эд... Просто Эд. Вы не скажете, где сахарница? - На столике у окна. А вы, собственно, по какому вопросу? - Так, зашел чаю попить. Вы вообще не против? - Я вообще против! - подал голос губернатор, окончательно выведенный из терпения. - Тебя сюда никто не приглашал! Ты здесь МЕШАЕШЬ ! Ты мне лично действуешь на нервы! - Губернатор отвернулся и уставился в окно. Эд немного растерялся: - Ну чтож, ежели так, то я пойду. Простите... Он встал и направился к выходу. У двери он полуобернулся, со сладким омерзением выплеснул чай на губернатора, запустил чашкой в стену и вышел, хлопнув дверью. Лысый депутат догнал его на лестнице: - Эд, перестань, не надо так... Не обижайся... Он ждет тебя. Он просит прощения, Эд. Ну в самом деле, будь человеком. Пойдем... Эд после минуты раздумий согласился. Улыбающиеся, они вернулись в комнату, их ждали, а на столике у окна были приготовлены две чашки дымящегося горячего чая. Разговор предстоял долгий...

...Комната была освещена тьмой... ой, простите.., залита светом старинных ламп дневного освещения, а за окном царствовала ночь. Репортер давно уже спал под батареей. -... но, Эд, ведь должна быть секретность, надо закрыть каналы информации. - доказывал лысый депутат. - Ну да, задраиться, законопатиться и - пфф!, - Эд застегнул молнию своей куртки до макушки и стал очень похоже изображать часовую мину, щелкая языком. Тик-так, тик-так. Все замерли в ожидании. Но именно в тот момент, когда никто этого не ждал, Эд изобразил взрыв - "Бум!!!" - да так громоподобно, что в тайных неисследованных глубинах самовара что-то загудело. - Вот так... Я понимаю, вы, конечно, поставите часовой механизм на взрыв ровно за 5 секунд до апокалипсиса. Ведь через пять мгновений все равно будет конец света... - Ну да. Так что никто ничего не теряет. По крайней мере, так было написано. - но губернатор теперь был не так уверен в своих словах, как подобало бы человеку, несущему ответственность за еще не совершенное будущее. - Да поймите вы, что, на какое бы время вы ни поставили часовой механизм, именно после вашего взрыва через 5 секунд начнется то, что вы называете апокалипсисом. И как раз ПО ПРИЧИНЕ взрыва. Ведь чего еще можно ожидать от мины такой мощности; даже если бы после него не должно было быть никакого апокалипсиса, сам взрыв был бы концом света, и в 5 секунд планета была бы уничтожена. Но, конечно, вы ухватились за, не спорю, весьма оригинальное оправдание. Но вас самих это не оправдывает, будьте уверены. Тут не играют на дутых авторитетах. Писавший "Анналы..." был просто остроумным человеком, фантастом, как их тогда называли. - Проблемой "фантастов" мы займемся позже. И об этих существах... - Ерш-вашу-медь!!! Да это же обычные люди, писатели! - Эд был на пределе, - А о настоящем апокалипсисе вы не имеете понятия... - Да нет, почему же. Я сознаю, что в сравнении с апокалипсисом наша мина - детская хлопушка. - Опять пальцем в небо, господин губернатор. Настоящий апокалипсис идет с начала времен. Это ни что иное, как латинское "apo-kalupsis" - обнажение сути... Но,.. я вижу по вашему взгляду, что на сегодня для вас достаточно... Ну-ну, успокойтесь... Все не так уж зыбко... Осторожно!!! Эй, помогите мне. - обратился Эд к присутствующим. Вместе они уложили трясущегося губернатора на кушетку, заботливо укрыли одеялом и, выключив свет, сели в углу кружком у настольной лампы. Никто не говорил, они лишь время от времени многозначительно переглядывались. Было тепло и уютно в тесном кругу близких понимающих людей. Все политические, социальные, житейские, личные неурядицы отошли на второй план и там, осклабясь, выжидали удобный момент. - Как хорошо! - тихо молвил писатель, и депутаты понимающе кивнули. "Уж лучше бы я умер." - тоскливо подумал Эд. Встал, обвел мутным взглядом комнату, с размаху пнул настольную лампу, которая ударила в плечо лысого депутата, отлетела к стене и рассыпалась осколками на полу. Все повскакивали. Проснувшийся репортер у батареи тупо таращился на Эда, не понимая, сон это или явь. А может быть, кошмары. Депутат тер ушибленное плечо и был изумлен. С ним такое случалось впервые. Но самое удивительное произошло позже. Храпящий губернатор внезапно поднял голову, посмотрел на шарящего руками по стене Эда и вдруг сказал нечто абсолютно бессмысленное: - "Окно на 40 градусов к северу от тебя. Два шага, прыжок и десять шагов." Эд послушно проделал все процедуры, благополучно оказался у окна, вынул из кармана отличный стеклорез, вырезал в стекле квадрат, шагнул в окно, и больше его не видели. - Ох, сколько шуму от тебя, разрушений. Невыносимый субъект.- и губернатор, перевернувшись на другой бок, снова заснул. Каждый из присутствующих вдруг осознал, что последние 60 лет они занимались глупостями.