Евгений Замятин - Том 4. Беседы еретика

Все шумной гурьбой идут из «кают-компании» наружу. Там – белый «ночной день». Сбившись в кучу на камнях, на берегу океана о чем-то взволнованно спорят – о чем, не слышно: заглушает шум прибоя. Поднимают руки: голосуют какую-то резолюцию.

Наутро матрос и двое других приходят к заведующему станцией и сообщают ему решение колонии: все у них – общее и всего они получают поровну, а жена – у него одного; это несправедливо – они постановили, что и жена должна быть общей… Заведующий принимает это за шутку: нет, какие там шутки! Он выхватывает револьвер, но матрос деловито останавливает его:

– Ну убьешь одного, двоих, ну, троих, а остальные все равно с тобой справятся и ее возьмут себе. Уж лучше давай миром, по справедливости…

Ему дается срок подумать до вечера.

Он и Эльфа вдвоем сидят, запершись, у себя… Бежать? Некуда. Что же делать, что делать? День идет, вечер все ближе… По радио передается какая-то веселая музыка, затем – неумелая, путаная радиограмма с соседней станции: развязка романа радиотелеграфиста, известие о том, что он покончил с собой. Елена принимает эту радиограмму. Муж дает Эльфе револьвер, он считает, что единственный выход для них обоих – это смерть. Но Эльфа не в состоянии представить себе, что он перестанет жить, и она еще хочет жить сама. Она просит мужа передать, что она согласна, – уже наступил срок, уже стучат в дверь. Муж отказывается, тогда она открывает дверь и объявляет о своем решении сама.

Остальные члены колонии уже успели бросить жребий, очередь установлена. Сегодняшняя ночь достается как раз одному из тех, кого Елена спасла от цинги. Он уходит с ней в комнату заведующего, а заведующему предлагают занять освободившуюся в общем помещении кровать. Он, ничего не отвечая, уходит из дому, всю ночь бродит в муках ревности по острову. Несколько раз он возвращается к дому, останавливается перед окном своей комнаты, где сейчас опущена темная штора…

Заутренним завтраком все встречаются. Заведующий пытается прочитать на лице жены, что было ночью, но Эльфа – спокойна, даже весела. Она шутит. Она ничего не говорит мужу, когда они остаются вдвоем, а ему страшно спросить ее. Так проходит день, снова наступает мучительный вечер и ночь, и опять – утро, и опять – молчание между Эльфой и ее мужем. Елена, видимо, не спала всю ночь, глаза обведены тетю, у себя в комнате она падает на кровать и засыпает как убитая; муж сидит возле нее, не спуская с нее глаз.

Новое собрание колонистов, после которого к заведующему снова отправляется депутация – те же трое. Когда они постучали в дверь, заведующий станцией дико кричит:

– Довольно! Не пущу! Никого не пущу! – потом стреляет из револьвера сквозь дверь. Эльфа, проснувшись от криков и выстрела, выхватывает у него револьвер, муж выкрикивает ей в лицо оскорбления – она такая же, как все, она еще хуже…

Эльфа открывает дверь. Входят трое. Матрос говорит заведующему:

– Ты уж извини, мы не знали, что она такая… Заведующий кричит:

– Я тоже не знал, а теперь – знаю! Матрос:

– Мы, понимаешь, не знали, что такие женщины на свете бывают… Мы ведь ее не тронули, понимаешь? Этому делу – конец, ты уж прости нас…

<1929>

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Том Дрэри – молодой углекоп, коммунист.

Джек Гартли – углекоп, член тред-юнионистского «Лоджа», позже – надзиратель копей.

Джим Тротэр – пожилой углекоп, старшина участка копей.

Билл Уотсон – старый углекоп, председатель тред-юнионистского «Лоджа».

Салли – его жена.

Синтия – его дочь.

Джемсон – инженер, управляющий копями Гунтона. Доктор копей.

«Дэвон» – слепая лошадь в копях.

Углекопы, их жены и дети.

Толстый полицейский Стомак и другие полицейские.

Два джентльмена – представители хозяев Гунтона.

Две леди.

Судья, секретарь суда, приезжие, адвокат Пэрли. Публика в суде.

Шахта. «Клетка» выбрасывает на поверхность углекопов: работа кончена.

Проходят: Том Дрэри, Джим Тротэр; возле инженера Джемсона – услужливый Гартли.

Дома у Билла Уотсона: он только что вернулся из соседнего городка, где работает «Лодж» тред-юниона. Обедает – с женою и Синтией. Входит Том: Уотсон сообщает ему, что завтра – выборы секретаря «Лоджа», выставлены будут две главные кандидатуры: Том Дрэри и Джек Гартли. Уотсон советует Тому баллотироваться: жалованье секретаря – хорошее, работа в шахте-для секретаря необязательна, и, наконец, у него будет возможность не откладывать больше женитьбу на Синтии. Том соглашается выставить свою кандидатуру, но не ради жалованья или карьеры, а ради того, что положение секретаря «Лоджа» увеличит его влияние на рабочих. Положение в копях Гунтона – серьезное: уголь пошел мягкий, увеличивалась производительность… «Ну, так что же?» – «А то, что хозяева хотят поэтому уменьшить потонную плату. И, кроме того, хотят перейти на „сплошную“ выемку угля, вместо выемки „столбами“, а это при мягком угле – грозит обвалом».