Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Свободная любовь

Лидія.

Я вамъ сказала, что я люблю, такъ не могу я быть благоразумной, – особенно, когда я вижу эту Ольгу, вашу племянницу, которую вы Богъ знаетъ зачѣмъ выписали сюда, которая кокетничаетъ съ Княземъ. – Это еще больше разжигаетъ мою страсть, я надѣлаю глупостей, а вы хотите, чтобъ я была благоразумна. И зачѣмъ вы выписали сюда эту Ольгу? <���Опять какое нибудь благоразуміе? Отошлите ее назадъ.>

Щуринъ.

<���И точно, опять этаго требуетъ благоразуміе.> Какъ мнѣ это ни больно, но я второй разъ долженъ противорѣчить вамъ, Лили. – Олинька добрая дѣвушка, правда провинціялка, отсталая, но она мнѣ ближайшая родня, она сирота, и главное, ежели бы не ея 3 тысячи въ годъ, я васъ увѣряю, что намъ бы ужъ нельзя было больше оставаться въ Москвѣ.

Лидія.

Ну прекрасно, все прекрасно и правда, но поѣзжайте къ Князю и привезите его. Я только объ одномъ прошу васъ…

Щуринъ (дњлаетъ строгую угрожающую мину).

Лили..... (Входитъ Масловской).

Тѣ же и Масловской.

Щуринъ (не вставая подаетъ ему руку).

Bonjour, cher. Хоть вы помогите мнѣ уговорить эту взбалмошную головку: можетъ быть, вы будете убѣдительнѣе меня. —

Лидія (протягивая руку , которую Масловской цѣлуетъ , садясь у ея ногъ на диванњ).

Нѣтъ, онъ лучше понимаетъ меня и сдѣлаетъ то, объ чемъ я его прошу. Онъ любитъ и слѣдовательно великодушенъ, а не благоразуменъ. (Презрительно выговариваетъ последнее слово.)

Масловской.

Все сдѣлаю, особенно нынче (глядя на нее нњжно) когда вы такъ прелестны........ (Она жметъ ему руку.) A вѣдь вы проиграли пари – Кулешенко дѣйствительно [2]носитъ накладку – я узналъ. Навѣрно. (Понижая голосъ.) Такъ я имѣю право поцѣловать вашу ножку…

Щуринъ (встаетъ и отходитъ къ попугаю).

Попка! попочка! попочка! Уа!…

Лидія (улыбаясь).

Да, но прежде вы должны исполнить еще мою просьбу; поѣзжайте сейчасъ, найдите гдѣ хотите Князя Чивчивчидзе и привезите его ко мнѣ, непремѣнно нынче вечеромъ. Непремѣнно, слышите! Я хочу этаго.

Масловской.

А вы все еще влюблены въ него?…

Лидія.

Нѣтъ, Масловской! Я не влюблена, – влюблена – это какъ-то глупо, банально, и не люблю его такъ,какъ васъ; но это что-то и больше, и меньше. Я увѣрена, знаю впередъ, что черезъ три дня этотъ дикарь-ребенокъ надоѣстъ мнѣ, и я буду опять нераздѣльно ваша, но теперь я до такой степени страстно люблю и желаю его, что я кажется умру, ежели не увижу его. Вчера его не было, и я вечеромъ приняла опіуму и, Боже мой, какъ я наслаждалась! и вотъ у меня уже опять готова пастилька на нынче, ежели онъ не пріѣдетъ. – Я знаю, что вы сдѣлаете это для меня, вы мой лучшій другъ и вы такъ нѣжны, что въ состояніи понять всѣ оттѣнки женскаго чувства.

Масловской (во все время ея монолога съ нњжной улыбкой глядњвшій на нее).

Я васъ понимаю, Лиди, да, но не забывайте, что всегда и все я сдѣлаю, что могу сдѣлать для вашего счастія, но что иногда это для меня тяжелая жертва. Я всего отдалъ себя вамъ и навсегда, не требуя отъ васъ ничего, а съ благодарностью принимая то, что вы мнѣ даете. Вы мнѣ дали свою дружбу, дали право говорить вамъ о своей любви, и я счастливъ; но въ душѣ я все таки желалъ бы всегда имѣть васъ всю, и вашу дружбу, и ваши увлеченья. Развѣ я не страдалъ, когда я привелъ къ вамъ Кулешенко, (иронически) этаго Севастопольскаго героя, нажившаго себѣ тамъ билетъ въ 10,000; но всѣ ваши увлеченія, даже ваши ошибки священны для меня. Я не сталъ васъ разочаровывать. Вы разочаровались сами, но за то хоть недолго, но вы были счастливы, а я радовался и страдалъ, глядя на ваше счастье. Теперь тоже я радъ, что посредствомъ этаго прелестнаго дикаго ребенка я могу вамъ доставить счастье, но не спрашивайте меня, чтò здѣсь. (Указываетъ на сердце.) Ежели бы я смѣлъ ревновать васъ, то я бы ревновалъ васъ не къ этимъ минутнымъ порывамъ, которые только больше возбуждаютъ мою любовь и послѣ которыхъ вы еще прелестнѣе возвращаетесь ко мнѣ; но я бы ревновалъ васъ къ вашему старику, дядичкѣ, какъ вы его называете, который всякую минуту выказываетъ какое-то право на васъ, которому вы какъ будто даете это право, Вотъ кого я ненавижу. Вы помните, что 28 Мая, когда я въ первый разъ полюбилъ васъ, я купилъ это кольцо съ ядомъ и сказaлъ вамъ, что ежели когда-нибудь я перестану быть для васъ чѣмъ нибудь, мнѣ нечего будетъ дѣлать на этомъ свѣтѣ..... И ваши отношенія съ этимъ старикомъ часто заставляютъ меня поглядывать на это кольцо. Ежели бы не я, а онъ сталъ для васъ необходимымъ другомъ, я бы ни минуты не задумался… (Дѣлаетъ видъ, что проглатываетъ кольцо.)