Владислав Титов - Всем смертям назло

Пусть ваша дочь повяжет вам этот пионерский галстук.

Николаевская обл.. с-з им. 22-го съезда КПСС".

"Дорогой Владислав Андреевич!

Извините, пожалуйста, что бея вашего согласия приняли вяс в почетные пионеры нашего отряда, но рсбжа зам искренне обещали, что не подведут вас и будут примерно учиться, что пришлось разрешить им провести сбор и зачислить вас в списки почетных пионеров. Я уверена, что ребята будут учиться еще лучше.

В. М. Забажан, г. Осиповичи Могилевской обл.".

Яркой весенней порой сорок четвертого года нас принимали в пионеры. Я никогда не забуду тот день. До конца войны нашим отцам предстояло еще одолеть дорогу длиною в год, и многим из нас суждено было стать сиротами, и еще не раз услышать холодящий кровь крик чьей-то мамы, и за несколько часов стать старше, не по годам, а по образу мыслей и по той тяжести мужских обязанностей, которые ложились на плечи.

В шеренге оборванных, истощенных деревенских школьников рядом со мной стоял Иван Жаворонков, с другого бока - Витя Дорофеев, и все мы с замершим от волнения и радости сердцем срывающимися голосами повторяли за своей старенькой учительницей Матреной Филипповной волшебные слова клятвы. Мы хотели быть достойными своих отцов, солдат Великой Отечественной. Каждый из нас был готов - мечтал об этом - взять в руки винтовку и стать на защиту своей Родины. Мы давали пионерскую клятву, как солдаты, получающие оружие и уходящие в свой первый бой. Не знаю, о чем думала тогда наша учительница, какие мысли волновали ее, но вдруг мы заметили, что у нее на глазах блеснули слезы, когда, поздравляя нас, она каждого по очереди обняла и поцеловала в лоб. Ванятка Жаворонков хмурил глаза и тянул руку вверх.

- А галстуки нам когда выдадут?

- Ребятки, галстуков пока нет. Их нет во всем районе. Но я думаю, что вы и без галстуков будете настоящими советскими пионерами.

- Какой он, галстук? - подтягивая сползающие штанишки, спросил Витя Дорофеев.

- Галстук, ребята, имеет форму треугольника и того же цвета, что и знамя нашей великой Родины. Это цвет крови рабочих и крестьян, погибших за наше с вами счастье, за свободу и независимость.

- Его всем можно носить? - опять спросил Ванятка.

- Когда окончится война, мы разобьем фашистского зверя в его логове, и наши ткацкие фабрики наткут в достаточном количестве красного полотна, каждому из вас будет торжественно повязан пионерский галстук. Подождите, ребятки, осталось немного...

Потом мы гордо шагали по селу, босые и возбужденные, с холщоашш сумками через плечо, в которых болтались растрепанные тетрадки из коричневой газетной бумаги, исписанные между печатных строк сводок Совинформбюро жидкими самодельными чернилами. В тот же день я написал письмо отцу на фронт. Ломкими каракулями сообщал, что я уже совсем взрослый человек, пионер, что пусть он теперь не беспокоится о семье, потому как сын его уже верная и крепкая подмога в хозяйстве, а в конце, там, где следовали поклоны и приветы от многочисленной родни, робко приписал, что, мол, одна у меня нужда и забота - нет пионерского галстука, и, может быть, там, на фронте, найдется случайно хоть маленький красный клочочек, и тогда будто бы счастью моему не будет конца и края.

Радости действительно не было границ. В небольшой бандероли, между двух совершенно чистых, с ослепительно белыми листками блокнотов, маковым цветом алел ровный, блестящий клочок ситца. Дня два или больше от меня не отступали толпы любопытных мальчишек и девчонок. Всем хотелось посмотреть настоящий пионерский галстук, а если посчастливится, то и потрогать его рукой. Большей знаменитости, чем я, в те дни на селе не было. От славы у меня слегка закружилась голова, и отметки по арифметике резко поползли вниз. Мам в ту пору не приглашали в школу для бесед, некогда им было так вплотную заниматься делами воспитания, да и сами мы отлично все понимали без лишних внушении. А философскую истину "что хорошо и что плохо" постигали в те военные годы уже в свои пять - семь леть.

После уроков меня пригласила к себе в комнату Матрена Филипповна и грустно сказала:

- Происходит какая-то несправедливость, Слава Титов. По арифметике у тебя посредственные отметки, а ты красуешься в пионерском галстуке. Я понимаю, тебе его прислал твой папа, но другие ребята чем хуже? Вот Коля Крутских или Федя Бредихин даже лучше. Они отличники. Может, мы дадим кому-нибудь из них поносить галстук, ну хотя бы на недельку? Как награду. А потом другому...