Наталия Толстая - Полярные зори

Он хорошо знал предмет - новгородские храмы и монастыри - и был тут своим человеком. Войдя в Софийский собор, приветствовал служительницу:

- С праздником тебя, Аннушка!

Аннушка сунулась было: "Иван Никитич, а где наряд на экскурсию?" - но наш гид махнул рукой: "Завтра принесу, родненькая. Мы же русские люди. Я забыл, а ты простила".

Голос из горящего куста, исцеление Лазаря, жены-мироносицы - большинство экскурсантов впервые про это слышали и всё писали, писали на ходу в блокнотики, не глядя по сторонам. На мосту через Волхов Иван Никитич спросил:

- Может, вопросы появились? Не стесняйтесь, спрашивайте.

Учительница поинтересовалась:

- А новые храмы строят в Новгороде?

Наш экскурсовод будто ждал этого вопроса:

- Новых - тысячи и тысячи. Вы спросите, где? Пока еще под землей. Но настанет час, поднимутся церкви, и расступятся тучи. Прислушайтесь, и если вы чисты перед Спасителем, то услышите колокольный звон оттуда, из-под земли.

- Иван Никитич, а к памятнику Тысячелетия России пойдем?

Он сразу поскучнел:

- Не знаю, не знаю. Если время останется.

Времени не осталось, пора было обедать. За столом мы оказались рядом. Иван Никитич подозвал официантку:

- Собери мне, Любаша, пустые бутылки из-под "Фанты", мне для святой воды много тары надо.

- Иван Никитич, - спросила я, - где вы так загорели?

- Неделю как из Иерусалима вернулся, ездил паломником от Великого Новгорода. Первый раз за границей, хотя двадцать лет оттрубил гидом в "Интуристе". Вы подумайте: без визы, совершенно бесплатно прожить месяц на Святой Земле!

- Каким же образом?

- Промыслом Божьим, красавица. А вот вы, - он дотронулся до Олиного плеча, - уже приближаетесь, вам скоро откроется. Исповедуетесь?

Оля кивнула, собрала со стола хлебные крошки и положила их в рот. На прощание они обменялись адресами.

Назавтра автобус повез нас в Старую Руссу. Дело Ивана Никитича не пропало. Всюду на сиденьях лежало печатное слово: "Грехи России", "Мой путь к истине", "Христианину о компьютере".

Старая Русса показалась мне задумчивым тенистым садом. У заросшей реки Перерытицы - дом-музей Достоевского. На первом этаже тапочная и платный туалет, на втором - экспозиция. Подлинные только цилиндр и перчатка, а остальное - большой и малый кофр, свеча с нагаром - от чужих людей. Девушка, проводившая экскурсию, была еще молода и не вошла в роль какого-нибудь из персонажей Федора Михайловича, но неизбежное случится. Я давно сделала открытие: в музеях Достоевского работают Сонечки Мармеладовы и Настасьи Филипповны, тут или близкие слезы, или экзальтация.

Я замешкалась в тапочной и поспешила на второй этаж, но дорогу мне преградила музейная служительница:

- Какая главная книга мира?

Я остолбенела.

- Запомните: книга Иова многострадального. Об этом писал Федор Михайлович в письме к Аксакову.

В экспозиции всё было как полагается: портреты детей и тещи (рисовал в прошлом году местный художник), любимая чашка писателя (копия), шляпная картонка (реконструкция). Смотрительницы сидели по комнатам типологически правильно: в кабинете писателя - суровая, с поджатыми губами, в детской - с лучистыми глазами, уютная.

После дома-музея нас привезли на курорт "Старая Русса", где грязями лечат всё, особенно удачно - бесплодие. "Недавно одна женщина родила в шестьдесят лет. От араба. Мать и дитя чувствуют себя хорошо". Тут даже наш нелюдимый шофер встрепенулся: "А араб как себя чувствует?" Туристы засмеялись. От евангельских сюжетов люди приуныли, а тут отвели душу. Пошли анекдоты, но такие непристойные, что автобус быстро опустел. Группа не сплотилась, и по курорту отправились гулять, как и раньше, парами.

Мы с Ольгой спустились в парк. Сквозь кусты шиповника виднелись пруды с коричневой водой и кучи старой арматуры. Вокруг фонтана, бьющего соленой водой, сидели курортники.

- Садитесь. Место есть. - Женщина пересела на край скамейки. - По путевке приехали?

- Нет, мы из Питера, на экскурсию. Как вас тут лечат, как кормят?

- Кого лечат, кого калечат... А кормят неплохо, мне хватает. Вчера, например, на завтрак: ветчина нежирная, масло, хлеб, кофе с молоком, запеканка творожная. Обед: винегрет с селедкой, сельдь вычищенная (женщина провела руками по своим ребрам, показывая, где у селедки вынули кости), щи зеленые с яйцом, на второе тушеные овощи.

Мы уже шли к воротам, а курортница на скамейке продолжала:

- На полдник: курага припудренная, сок...

На стенде у выхода мы прочли план мероприятий на сегодня, 31 июня 2000 года: