Руслан Белов - Бег в золотом тумане

"Баран!!! Благородный баран! — ликовал он. — Такой баран не может, не может не проиграть! И я еще вернусь с его автоматом к ним в лагерь!

Они сели на колени перед шевелящимся логовом смертоносной твари, обхватили замком друг другу смежные руки и, сделав паузу, кинули их в рюкзак!

И все повторилось! Повторилось все, что Юрка почувствовал перед тем, как наткнуться на Зубкова. Когда змея вонзила зубы в запястье, Житник понял, что сейчас перед его глазами промелькнёт вся его жизнь…

А потом оборвётся, словно осенний жёлтый лист обрывается ветром.

Он попытался вырваться, освободить руку, разгрызть рану зубами, не дать яду впитаться в кровь! Но Зубков держал его железной хваткой. И вся змеиная ненависть капля за каплей впитывалась в обмякающее Юркино тело…

Дождавшись, пока Житник окоченеет, Толик перетащил труп в берлогу. Затем завалил его камнями, нашел ишака, погрузил на него долю Житника и пошел в лагерь.

На перевале он нашел Сергея с Бабеком и Лейлу. Они колдовали над моим телом.

— Живой, что ли? — подойдя к ним, удивленно спросил Зубков.

— Пока — да… — ответил Сергей, не оборачиваясь.

— Одна пуля по черепушке чиркнула, насилу кровотечение остановили, другая — сидит в груди. Повезло ему… Патроны, наверное, у Юрки отсырели.

— Поймал Житника? — встав на затекшие ноги, поинтересовался Бабек.

— Поймал…

— Убивал?

— Нет… он сам сдох, — ответил Зубков и присев на порыжевшую траву, рассказал о смерти Житника.

— Ну и дурак! Она могла обоих укусить, — сказал Кивелиди, выслушав рассказ.

— С собаками надо по-собачьи. Убил бы сразу или, в крайнем случае, надавал бы по морде и отпустил. Но я бы не отпустил…

— Что теперь говорить? — пожал плечами Зубков. — Он теперь на небесных сурков охотится… Хорошо ему…

— А откуда в этих краях гюрзы? — нарушил Кивелиди установившееся молчание. — Они же в таких высоких местах не водятся.

— Э… В этот места многа мышь с чума пришла, — начал объяснять ему Бабек.

— И один большой умный дохтур из Душанбе савсем давно сюда многа гюрза привозил, чтобы они этот мышка кушал. Но у них апетит не был и они все уползал.

— Чудеса! — удивленно покачал головой Зубков и, широко и звучно зевнув, предложил:

— Давайте, что ли в лагерь двигаться. Выпить хочется, — сил нет…

— Ты давай с Бабеком вниз топай. Отведете этого ишака, а приведите другого. Надо Руслана транспортировать! — Кивелиди как никогда чётко отдавал распоряжения, не забывая прощупывать мой пульс.

… После того, как Житник всадил в меня две пули, в глазах у меня потемнело, я упал и, как ни странно, "попал в тоннель, в конце которого брезжил дневной свет".

Я пошёл на этот свет, и через некоторое время очутился в длинном коридоре.

"Почему — то никого нет." — отметил я про себя. И тут же, в конце коридора появился мужчина. Он прошел мимо меня, проглядывая на ходу, какие — то бумаги. Из соседней комнаты вышла бледная пожилая женщина. "Районная поликлиника" — решил я, и приоткрыл одну из многочисленных дверей.

Посередине небольшой, уютной комнаты стоял стол, за ним сидел благообразный мужчина средних лет и внимательно смотрел на меня.

Удовлетворенно кивнув, он жестом указал мне на стул. Я сел и оглядел стол. Он был пуст. Это показалось мне странным. Мужчина улыбнулся и достал папку. На лицевой стороне, в жирной черной рамке красным цветом было аккуратно выведено:

"Чернов Руслан" и чуть ниже- "20.03.1951 — 07.07.1997".

— Мы стараемся не тревожить своих клиентов вычурными интерьерами, — улыбаясь, проговорил хозяин комнаты.

И тут до меня, наконец, дошло, где я нахожусь.

Я вспомнил! Житник убил меня! Поставил к стенке и с трех метров выстрелил. Когда он нажимал на курки, я понял, почему завязывают глаза людям, поставленным к стенке. Убийцы закрываются от своих жертв!

И им не приходиться вспоминать глаза несчастных, отправленных в Мир иной. Житник не завязывал мне глаза. И когда он подошел удостовериться в моей смерти и наклонился над моим телом, я смотрел на него. Но не видел. В голове у меня застыла сдвоенная картинка: "Чеченцы осматривают насквозь простреленную из "Калашника" березу, пуля проходит сквозь мою грудь — она сначала оттягивает до предела мягкие ткани, потом рвет их, движется дальше и вот, наконец, выход… "

— Да, молодой человек. Вы правы. Вы завершили свои дела на Земле и нам необходимо совершить некоторые формальности. Но Вы не волнуйтесь! Все не так грустно, как может показаться. После беседы со мной, Вам представится возможность испытать процедуру внедрения в новый для Вас Мир. Это вызывает неоднозначную реакцию. Но смею Вас заверить, что в будущем Вам всё будет понятно.