Руслан Белов - Бег в золотом тумане

Незаметно исчезли все, кроме одной. Именно той, которая являлась объектом моей необузданной фантазии. Она присела на моё ложе, и я мог созерцать таинственно — незнакомый рельеф ее спины…

Вот уводящая в блаженство долина с волнующими островками позвонков. Вот ребрышко, из которого я хотел бы быть созданным и в которое я хотел бы превратиться в конце земного пути…

Неожиданно Незнакомка потянулась пальчиком к безобразной рваной ране на моем плече. На одно мгновение её грудь прикоснулась ко мне. Восторг опалил моё разгорячённое лицо. Сердце застучало так громко, что я не услышал звука неожиданно отворившейся двери…

В проеме черной вороной возникла хозяйка. На серебряном подносе она несла пузырьки и коробочки с мазями и притираниями. Подойдя ко мне, она улыбнулась и, показав на девушку, произнесла: "Лейла". Потом, показав на свою массивную грудь, представилась Фатимой. Вдвоем они растерли мои раны и царапины. Я, оставаясь в трансе, вызванном неожиданным переломом событий, безмолвствовал. Перед уходом хозяйка велела мне выпить какое-то лекарство. Горечь его была вполне компенсирована тем, что чашка со снадобьем управлялась бесконечно изящной ручкой Принцессы… Но, не успев поймать ни одного взгляда Лейлы, я заснул.

Проснувшись ближе к вечеру и обнаружив, что в комнате никого нет, я решил обследовать свой суперлюкс. После небольшой экскурсии выяснилось, что я заперт. Входная дверь, сделанная из крепкого дерева, никак не реагировала на мои попытки хотя бы пошевелить ее. На окнах за стеклами были решетки из толстых железных прутьев. Просторный внутренний дворик с чахлой финиковой пальмой, склонившейся над пересохшим бетонным бассейном, был охвачен оградой.

Снаружи к ней примыкали безнадежно высокие глухие стены соседних домов. Обернувшись на легкий шум, я увидел в комнате трех девушек. Они принесли ужин: жареную рыбу, вареный рис с зернами граната, фрукты. Улыбаясь, они внимательно разглядывали меня. Сердце мое давно принадлежало Лейле, несомненно, самой красивой из них, поэтому я скромно поблагодарил их и попросил выйти, так как собирался с аппетитом покушать. Когда они удалились, я без промедления приступил к рыбе и большой бутылке белого "Мартини".

Довольно быстро обнажил хребет первой и дно последней. После расправы с вином и едой я улегся на самый пушистый ковер, прикрыл глаза и стал вспоминать Женщин, окружавших меня на протяжении всей моей, не совсем праведной жизни.

Образ Прекрасной Дамы, далекий и недостижимый, впервые вошел в мое детское сознание с романами Майи Рида. Окуджава, своими песнями, завершил невозможный в реальной жизни образ:

"И в день седьмой, в какое-то мгновенье,

Она явилась из ночных огней…"

Вокруг меня всегда было достаточно женщин с нормальным стремлением выйти замуж, рожать детей, выщипывать брови, бросать деньги на ветер и кокетничать с молодыми мужчинами.

Почему они все так торопились жить? Моя первая жена Ксения подарила мне Сына. Но жизнь с ней была похожа на опасный маршрут по хребтам Памира.

Я очень старался. Но ничего не выходило… Не притерлись. Расходились целых восемь лет. Никак не мог оторваться от неё! До сих пор осталась обида, что первой решилась всё сломать Она.

Этот брак подорвал мою веру в счастливую семейную жизнь. Но я не отступал. Убедил ее переехать в Карелию. Смена климатической зоны ненадолго продлила агонию наших отношений. Через год, после бурной сцены ревности, Ксения побросала вещи в контейнер и уехала в Душанбе.

Я был убит, но надо было что-то делать, и я поступил в аспирантуру в Москве. Жил у мамы на диване. Полгода прилежно занимался научной работой. Никто не мешал мне, не устраивал истерик с битьём сервизов из китайского фарфора… Однако не прошло и полгода, как моя дражайшая половина поняла, что она не в силах выносить в одиночку "пресность бытия".

Вскоре Ксения приехала. Мы заново начали "вить гнездо". На Арбате, в комнатке за 60 рублей.

Летом, отправив сына в пионерский лагерь, мы поехали на "полевые" работы в Таджикистан. Там она влюбилась в нашего шофера Женьку Губина — разудалого белобрысого парня с голубыми глазами и золотым зубом. Они без всякого стеснения занимались любовью, пока я в одиночку маршрутил на Кумархе и Татобикуле.

Однажды Женька сказал мне: " Ксюхе сегодня в маршрут нельзя — у нее менопауза…" Я не верил своим ушам и придумывал всякие спасительные, фантастические объяснения. На заправке Женька попросил меня достать из его бумажника талоны на бензин. Внутри потрёпанного кошелька я обнаружил фотографию своей дорогой жены… С моими пламенными стихами, сочинёнными в момент, когда счастье семейной жизни переполняло меня. На этой фотографии Ксения сидит, откинувшись на спинку стула. Пушистые тёмные кудри до плеч, веселые, радостные глаза, озорная улыбка… Её фото — в бумажнике этого парня!