Егор Овчаренков - Последний бросок на запад

«Ладно, нечего тут сопли распускать, — попытался успокоить себя Емельянов, — все-таки я знал, куда шел… Тут война».

— А ты будешь? — спросил он у Вадима, который спустился вслед за ним.

Чернышев недоуменно уставился на предложенный напиток. Затем схватился за живот и, громко ойкнув, скрылся за дверью туалета.

— Что с ним? — удивленно спросил Андрей.

Емельянов неопределенно махнул рукой.

— Да там мужика, который из пулемета стрелял, на куски разорвало… Неприятное зрелище… А у Вадима по жизни желудок слабый, все время мучается…

Истошный женский вопль заставил мужчин обернуться. Из комнаты выскочила женщина и бросилась наверх. Там вопль затих. Она все увидела…

— Пошли отсюда, — негромко сказал Горожанко.

Одно дело — лицом к лицу встретиться с вооруженным врагом. Совсем другое — с убитой горем женщиной.

Дождавшись Чернышева, они вышли на улицу, где увидели своих сербов.

— Вы что там делали? — спросил Ивица Стойкович, подозрительно глядя на полупустые вещмешки у них за спинами.

— Да там один придурок с пулеметом спрятался, — невозмутимо ответил Емельянов.

— A-а, ну пошли тогда с нами! — сказал командир.

И они двинулись в направлении центральной площади, откуда доносились автоматные очереди.

Городок, в принципе, был уже взят. Большая часть хорватского отряда, видя превосходящие силы сербов, отступила. Только отставшие вели упорное сопротивление, предпочитая смерть сербскому плену. Однако четники довольно быстро и грамотно гасили эти огневые точки.

В этом случае здание, как правило, закидывалось фанатами, а потом туда врывались сербы и расстреливали всех оставшихся в живых.

Правда, на центральной площади еще шел бой.

В трехэтажном строении из красного кирпича засело несколько хорватов, которые, используя преимущество своего укрытия, вели обстрел всех подступов к главной площади городка.

Ивица, моментально оценив обстановку, схватился за коротковолновый передатчик.

— Вуйович! — скомандовал он одному из минометчиков, засевших на господствующей высоте. — В центре красное здание с хорватским флагом видишь? Раздави его!

Ухнул взрыв — через несколько секунд крыша дома занялась ярким пламенем.

Емельянов ворвался в одно из примыкавших к площади зданий. Вбежав по лестнице на второй этаж, он прикладом автомата выбил чудом уцелевшее стекло в окне.

Заняв позицию, он твердо уперся ногами в паркет. Подняв оружие, направил его в сторону красного строения. Вот в одном из окон что-то сверкнуло. Дима прицелился и нажал на спуск.

Привычно толкнула в плечо отдача. Он не прекращал коротких очередей до того момента, пока не кончились в рожке патроны.

Когда это произошло, он не спеша поменял магазин, достал из кармана на рукаве пачку сигарет. Прикурил, щелкнув зажигалкой. Затянулся несколько раз — это был верный способ успокоиться. Затем положил дымящуюся сигарету на подоконник и, резким движением дернув затвор, выглянул из окна.

«Цок… цок…» — защелкали рядом пули.

— Суки, заметили! — сквозь зубы процедил Емельянов и, прислонившись к стене, опять взял сигарету. Сделав несколько глубоких затяжек, он положил ее на место. Вскинул автомат и повернулся к окну. Увидя противника, нажал на спуск. На этот раз не отпускал его до тех пор, пока автомат, лишенный патронов, не затих.

Поменяв рожок, он потянулся к сигарете.

— Так вот где ты!

Дима вскинул оружие в сторону голоса и едва удержал указательный палец.

— Тьфу, черт! — воскликнул он, увидев Чернышева. — Разве так можно? Еще секунда, и твой живот был бы наполнен свинцом.

— Да я, видимо, этого и не почувствовал бы… — мрачно заметил тот. — Опять язва разыгралась…

Емельянов обратил внимание, что его товарищ не просто побледнел, но даже позеленел.

— А я думал, это ты от зрелища размазанных по стене кишок расклеился…

— Это после пяти лет службы в ОМОНе? — усмехнулся Вадим, однако было понятно, что усмешка его — только маска. — Да нет, съел что-то не то.

Однако весь вид его свидетельствовал о том, что причина бледности кроется совсем в другом.

Вадима действительно тошнило, и он ненароком высунулся из окна, забыв про опасность; хорватский снайпер, спрятавшийся в здании напротив, не упустил момента. Висевшая на стене картина с грохотом свалилась на пол. Почти одновременно с ней упал Чернышев;

— Эй, с тобой все в порядке? — Емельянов бросился к приятелю.

— Да, вроде не зацепило…