Егор Овчаренков - Последний бросок на запад

На привокзальной площади было грязно. Пошел мокрый снег. У тротуарных бордюров вскоре образовались лужи жидкого месива.

Стараясь не замочить ног, друзья отправились поискать чего-нибудь перекусить. Дима постоянно озирался по сторонам, боясь встретить кого-нибудь из знакомых. Да и на милицию не особенно хотелось бы напороться.

Чернышев обратил на это внимание и сказал:

— Да не дергайся ты так. Милиции до тебя нет никакого дела. В бегах находятся ребята и покруче. Да и документы у тебя есть. Так что успокойся и наслаждайся мирной жизнью. Пока.

Они купили по паре хот-догов себе и Юре и вернулись на вокзал.

На платформе было многолюдно. Отъезжающие, провожающие. Тут и там выделялись «челноки» с огромными баулами. Для поезда «Москва — София» и обратного это были постоянные пассажиры. Поезд, однако, неприлично задерживался.

Возле Юры собралось не меньше сорока человек, которые о чем-то расспрашивали его и еще одного парня лет двадцати двух.

— Это все туда? — тихонько, стараясь не привлекать внимания, спросил Чернышев у Юры, когда тот остался один.

— Да.

Дима, слышавший ответ вербовщика, критически посмотрел на собравшихся. Эти люди были мало похожи на «идейных», едущих драться за братьев-сербов. Большинство выглядело обыкновенной шпаной, вроде тех, из-за которых он получил свой срок. До слуха друзей то и дело доносились матерщина, всплески смеха и уголовный жаргончик.

Но были и достаточно взрослые люди, которые группами стояли в стороне и тихо переговаривались. То ли они уже побывали там, то ли просто напускали на себя солидность, но выглядели они достаточно неприступно. И Дима, у которого было проснулось желание познакомиться со своими будущими товарищами по оружию, отказался от этой идеи.

Наиболее живописную группу составляли казаки, одетые в какую-то полумаскарадную форму — кителя, золотые погоны, неизвестно откуда взявшиеся Георгиевские кресты. Из их громких приветствий Дима понял, что большинство приехало с Дона, но были и уроженцы Ставрополья, и сибиряки.

Емельянов достал сигарету и поискал по карманам спички или зажигалку. Обычно источник огня у него всегда был с собой, но тут, как назло, ничего не оказалось.

Дима подошел к казакам и спросил:

— Мужики, спичек не будет?

— Это где ты здесь мужиков видишь? — неожиданно задиристо спросил невысокий плотный парень, обернувшийся к нему.

Дима пожал плечами и отвернулся.

— Эй, да я не обиделся, — тронул его за локоть парень. — Мы казаки и с русскими мужиками не имеем ничего общего, — и гордо подняв подбородок, повторил: — Казаки.

Он достал спички и дал Емельянову прикурить.

— Тебя как зовут? — с небольшим оканьем спросил казак.

— Дима, — Емельянов потерял всякое желание общаться.

— А меня Егором, — казак весело смотрел на Емельянова. — Ты тоже туда едешь?

— Куда это «туда»? — Дима сделал непонимающее лицо.

— Понятно, — сказал Егор. — Ну, раз ты такой неразговорчивый, пойду к своим.

Казак вернулся к станичникам.

Дима глубоко затянулся сигаретой и посмотрел на часы. Поезд опаздывал уже почти на два часа.

Юра стоял и о чем-то беседовал со своим помощником. Вопросы новобранцев к нему иссякли.

Наконец поезд пришел. Толпа ожидающих, работая плечами и локтями, бросилась в вагоны.

Больше всего места занимали «челноки» со своими огромными тюками и баулами. Не позавидуешь их тяжелому труду — все на себе, как ишаки. Туда один товар, сюда — другой… Кто ехал до Молдавии, кто до Румынии, кто до Болгарии, а кто и дальше, с пересадкой до Греции или Турции.

— Не спешите! У нас все билеты с местами, — спокойно командовал своими Юра.

Наконец все расселись, и поезд тронулся…

После долгого простоя на границе утром поезд был уже на Украине. Шел мокрый снег, переходящий в дождь. Ноябрь есть ноябрь. За окном проносились унылые поля, какие-то неухоженные станционные строения, полосатые красно-белые шлагбаумы с очередями автомобилей перед ними, чахлые полузасохшие кустики растительности по обочине железной дороги…

Немолодая женщина завтракала прихваченными из дому вареными яйцами и бутербродами, запивая чаем, который принесла проводница. Соседи по купе отправились завтракать в ресторан.

Два ее баула с помощью провожавшего мужа были затолканы на багажную полку. Как справится с ними потом, в Софии, она думать не хотела. Как-нибудь, как обычно. Не первый раз еду, думала она, провожая взглядом проплывающие за окном пейзажи.