Сергей Мартьянов - Ветер с чужой стороны

В глазах у меня помутилось. Не в лучах солнца, а будто в кровавом тумане плавали голуби.

— Что ты делаешь, скотина! — заорал я. — Это же

голуби!..

Будто он мог понять меня?..

Старший лейтенант зубами заскрипел, задышал со свистом — никогда я таким его не видел. Ваня Мочкин на своей голубятне руками размахивает, чуть не плачет. И все солдаты высыпали во двор, кулаками грозятся в сторону турецкой вышки.

А мордастый опять вскинул карабин и стал целиться. Долго целился на этот раз-стая уже отлетела, но все еще над той стороной кружилась. Глупые птицы, не знали, где их спасение…

Аскер выстрелил в третий раз и ранил белую голубку; она тяжело замахала крыльями, отделилась от стаи и в косом длинном полете достигла нашего берега. Ваня Мочкин побежал подбирать ее. Ветер неожиданно переменился, подул из Турции, и все голуби, подхваченные им, подхлестываемые страхом, перелетели на нашу сторону и вскоре опустились на голубятню, потухая один за другим в сизых сумерках.

Мы долго молчали, наблюдая, как аскер, спустившись с вышки, разыскивал в кустах свою добычу. Из турецкой деревни потянуло запахом кизячного дыма и чем-то кислым. Аскер наконец отыскал голубей, высоко поднял их над головой, потом приложил руку к груди и поклонился нам, будто поблагодарил. Мы отвернулись.

— Вот тебе и аскер, — проговорил я. — А я-то думал…

— Что вы думали? — спросил старший лейтенант;

— У меня бинокль, у него бинокль… Вот гад, скотина!

— Но-но, — похлопал меня по плечу начальник. — Зачем же так выражаться? Разве только он один виноват? Нужно глубже смотреть, Спиридонов.

Ветер все дул и дул с той стороны. Этот ветер всегда начинался к вечеру и приносил тучи. Вот одна из них, медленно перевалив гору, начала сползать на деревню, сырая и темная.

На турецкой вышке сменился наряд.

Я смотрел на удаляющуюся фигуру аскера, обутого в американские башмаки, на его сутулую спину, и мне стало обидно за мать, которая родила и не сберегла его.

Среди отрогов Карпатских гор, неподалеку от реки, раскинулось большое украинское село. В центре его, за изгородью, стоят два дома. Дорожка, выложенная кирпичом, ведет через фруктовый сад.

В раскрытые ворота въезжает группа всадников. Спешившись, они идут в дом. В одной из комнат на видном месте висит мемориальная доска:

"На этой заставе служил ефрейтор Мозговой Захар Яковлевич, героически погибший при охране государственной границы СССР 21 марта 1945 года".

…Осенью 1939 года жители местечка Городня, Черниговской области, провожали призывников. На железнодорожной станции было многолюдно и шумно.

У вагона стоял молодой парень в гимнастерке. Черные брови, прямой нос и живые карие глаза делали его сухощавое, чуть скуластое лицо энергичным. Рядом с ним девушка.

— Смотри, пиши мне, Захар!

— Обязательно.

— И фотографию пришли. В военной форме…

— Пришлю.

Засвистел паровоз. Захар вскочил на подножку вагона.

— Жди.

— Буду ждать, Захар… Береги себя!

Поезд стал набирать скорость. Потянулись скошенные поля и луга, пожелтевшие сады и рощи… Захар смотрел в окно. Все дальше и дальше уходили родные места.

Через восемь суток призывники прибыли на маленькую станцию. Захар с любопытством осматривал новые места. Люди, несмотря на жару, ходили в пестрых ватных халатах. Дома были с низкими плоскими крышами. За окраиной холмились пески, на них не росло ни единого деревца. Вдали синели скалистые горы, каких не увидишь на Черниговщине.

Это была Туркмения.

На второй день молодых бойцов собрали в ленинской комнате. Политрук учебного пункта, затянутый в ремни, и; казалось, прокопченный на солнце и ветре, рассказал новичкам историю отряда. Потом он указал на портрет в красной рамке, обвитой траурной лентой.

— Это Леонид Кравченко. В тридцатом году он участвовал в бою против басмачей и пал смертью храбрых. Заставе, на которой он служил, присвоено его имя. Почтим вставанием память Леонида Кравченко.

В скорбном молчании прошла минута.

Трудно давалась Захару пограничная служба. Целый месяц ходил он в наряд, но все еще. далеко ему до опытных пограничников: следы людей и животных они читали, как книгу, маскировались- рядом пройдешь, не заметишь… Но однажды летом, обходя участок, Мозговой и его напарник увидели пересекающий тропинку след. Враг! Захар пустил собаку по следу. На пятом километре он догнал нарушителя.