Богдан Сушинский - Операция «Цитадель»

— Вам, бригаденфюрер, надлежит позаботиться о Салаши, — пробился через его раздумья голос Скорцени. — Уже через час-другой после свержения Хорти он со своими людьми должен осваиваться в апартаментах регента и формировать новое правительство Венгрии.

«„Надлежит”, — заметил про себя Хёттль. — Получается, что штурмбаннфюрер приказывает бригаденфюреру, то есть майор — генерал-майору! Все прусские генералы должны перевернуться в своих гробах».

— Вряд ли это удастся. Еще неизвестно, где он находится.

— Удастся. Мои люди водят Салаши с самого утра. И будут охранять всю ночь. В семь утра вы получите точную информацию. В восемь он уже должен находиться под вашим попечительством. Побритый и протрезвевший.

— Разумеется, — смирился со своей ролью Везенмайер.

— И только от вас с Хёттлем будет зависеть, как поведут себя правительство Венгрии во главе с Ференцем Салаши и «лучники» из партии «Скрещенные стрелы» в ближайшие недели и месяцы. Только от вас. Мы со Штубером, Гольвегом и другими коммандос из моей группы сделаем свое дело и отбудем в рейх, а вам оставаться здесь, отстаивая интересы Германии и готовя Венгрию к нападению русских.

Миновав усиленную внешнюю охрану отеля «Берлин» и войдя в хорошо охраняемый вестибюль, Скорцени заметил про себя, что теперь отель охраняется, как королевская резиденция. Хотя на самом деле он успел превратиться в казарму германских офицеров, а также всевозможных германских чиновников.

Человек, направившийся к нему от стоявшего в углу журнального столика, сначала показался одним из таких чиновников. На самом же деле это был сотрудник службы безопасности германского посольства в Венгрии, прибывший к нему с документами, только что доставленными из Берлина, из Министерства иностранных дел Германии, по личному приказу министра фон Риббентропа.

— Простите, вы — штурмбаннфюрер СС Отто Скорцени? — с вежливостью банковского клерка поинтересовался он, а, получив утвердительный ответ, попросил предъявить удостоверение личности, предварительно предъявив свое собственное удостоверение, выданное на имя секретаря посольства Тиммермана. — Вы просили предоставить вам документы, которые бы изобличали попытки Хорти вести переговоры с правительствами наших противников о заключении сепаратного мира и выходе Венгрии из войны? Это соответствует действительности?

— Соответствует.

— Наши агенты сумели передать в Берлин фотокопии двух очень важных документов.

— Давайте их сюда.

— Мы поднимемся к вам в номер, и вы ознакомитесь с ними в моем присутствии. Если о появлении фотокопий этих документов станет известно в США и СССР, контрразведки этих стран смогут выйти на наших агентов, а это крайне нежелательно.

— Но какой смысл в документах, на которые невозможно ссылаться? Зачем они нужны в идеологической подготовке нашей операции?

— Ссылаться можно на содержащиеся в них факты, не ссылаясь при этом на источники информации, то есть на сами документы, — объяснил агент службы безопасности, удивляясь тому, что даже обер-диверсанту рейха приходится разжевывать такие простые истины.

Когда Скорцени и Тиммерман направились к широкой мраморной лестнице, вслед за ними потянулись еще два типа в гражданской одежде. Штурмбаннфюрер насторожился, однако секретарь посольства успокоил его:

— Моя охрана. Времена нынче, сами знаете, тревожные.

В номере Скорцени и секретарь посольства прежде всего осушили по бокалу вина, и только после этого принялись за изучение документов.

Первым секретарь вручил Скорцени письмо американского посла в Москве У. Гарримана, адресованное народному комиссару иностранных дел этой страны Молотову.

«Мое правительство, — писал посол Гарриман, — поручило мне уведомить Вас о том, что государственный департамент получил от своих представителей в столицах различных нейтральных стран сообщения, касающиеся обращений, имеющих своей целью начать переговоры об условиях капитуляции для Венгрии, и которые были предприняты венгерскими официальными лицами или другими венгерскими гражданами, якобы имеющими связь с Хорти и другими венгерскими руководителями, — с трудом постигал Скорцени витиеватый стиль американской дипломатии. — Государственный департамент поручил своим дипломатическим и консульским представителям заявить в связи с такими обращениями, что любое предложение о капитуляции Венгрии должно быть адресовано трем главным союзникам и что если венгерское правительство искренне желает заключить перемирие с союзниками, то оно должно назначить представителя или миссию с полномочиями для подписания такого перемирия.