До последней возможности выполняли свой долг экипажи бомбардировщиков группы майора Морковкина. А когда на аэродроме Херсонес создались невыносимые условия, группе приказали перелететь на Кавказ и оттуда оказывать помощь защитникам города.
Вот что об этом вспоминает подполковник в отставке Трофим Лушаков:
«Мы готовились к ночным вылетам на Кавказе, а с наступлением темноты направлялись к Севастополю, бомбили назначенные цели и садились на аэродром Херсонес. Перед рассветом наносили последний бомбоудар и возвращались на Большую землю.
Настало время, когда садиться бомбардировщикам на аэродром Херсонес стало невозможно. Не могла продолжать боевую деятельность и гидроавиация. Еще до оставления Северной стороны экипажи 116‑го полка перебазировались в Казачью бухту, что недалеко от аэродрома Херсонес, и стали соседями истребителей. Однако и там было не лучше. Поэтому во избежание ненужных потерь пришлось и гидросамолеты отправить на Кавказ.
В какой обстановке это происходило даже и представить трудно. Гитлеровцы освещали аэродромы прожекторами и почти беспрерывно обстреливали и бомбили их. В Казачьей бухте из воды торчали остовы разбитых барж, катеров. Они, как рифы, таили опасность. Ведь взлетать надо было только ночью. Вражеская авиация бомбила плавучую батарею, прозванную «Не тронь меня», которая находилась поблизости. Одна бомба упала недалеко от самолета, взорвалась и сильно повредила его. С помощью техников 6‑го гвардейского полка повреждения устранили. Законопатили пробоины, проволокой [108] связали лонжероны, срастили шпангоуты. В мирное время выпускать в полет машину в таком состоянии да еще с пассажирами невозможно. Но война есть война.
Наступил вечер. На наиболее опасные препятствия в бухте поставили жаровни, налили в них масло и зажгли. Сверху огонь замаскировали. Спустили МБР‑2 на воду, взяли на борт пятерых пассажиров, и летчик повел лодку на взлет.
«Видимость была плохая, — вспоминал Николай Тарасенко, — разбег маленький. Наш «эмбээрушка» не выходит на редан. Дал полный газ. Противник открыл огонь. Снаряды падают совсем близко. Наконец мы оторвались от воды. Но едва я набрал высоту до 70 метров, появился вражеский ночной истребитель. Стараюсь на бреющем уйти подальше в море. Море для нас — спасение. Гитлеровец отстал. А мы продолжали свой путь к берегам Кавказа».
В таких же примерно условиях вырывались и остальные экипажи.
На 25 июня в Севастополе осталось только 32 самолета. Все они и обеспечивающие части были отведены на аэродром Херсонес. Отсюда, с последнего клочка крымской земли продолжали выполнять свой долг до последней возможности истребители и штурмовики.
Обстановка с каждым часом ухудшалась. Дальнейшее пребывание авиации на мысе Херсонес потеряло смысл. Поэтому летчикам, имевшим самолеты, командование приказало вылететь на Кавказ.
На рассвете улетели штурмовики. Над аэродромом их прикрывали истребители. Последним выруливал капитан Федор Тургенев. В фюзеляж самолета он взял техника и механика, которые обеспечили ему более сотни боевых вылетов. Для штурмовика два пассажира — нагрузка, близкая к предельной. Но когда Федор Николаевич подрулил к летному полю, то в утренней пелене увидел инженера эскадрильи Василия Знаменского, стоявшего с поникшей головой. Инженер выпускал самолеты на Кавказ, а теперь понял, что самому улететь не на чем: последний штурмовик загружен, а на транспортные самолеты надежда слабая.
Летчик остановил самолет, подозвал инженера и сказал:
— Давай–ка, брат, садись и ты в фюзеляж, будешь третьим. Правда, конструктор на такую нагрузку не рассчитывал, ну а что делать? Ведь не могу же я покинуть тебя здесь!
И, обращаясь уже ко всем, добавил: [109]
— Только на взлете попрошу всех податься вперед, чтобы легче оторваться от земли.
Он нажал сектор газа, мотор взревел, и «ильюшин», содрогаясь, помчался по полосе. В это время гитлеровцы начали вновь обстрел аэродрома. Вокруг мелькали вспышки разрывов. Но самолет несся все быстрее и быстрее. В конце взлетной полосы он последний раз слегка коснулся земли и взмыл в воздух, взяв курс на Анапу.
Вслед за штурмовиками улетели летчики 9‑го полка. Их было трое: капитан Константин Яковлев, старший лейтенант Николай Кисляк и лейтенант Осипенко. Они улетели последними.
Доставка в Севастополь продовольствия и боезапасов, эвакуация на Кавказ защитников Севастополя в последние дни обороны приняли сложный и опасный характер. Эту задачу первостепенной важности решали корабли, гидроавиация флота и транспортные самолеты ПС‑84 («дугласы») авиагруппы особого назначения.
Читать дальше