Шапи Казиев - Ахульго

– Можете ли вы остановить ангелов, если они придут за моею душой? – спросил он.

– Что определено Аллахом, того не избежим, и если завтра назначено умереть мне, то завтрашний день – день моей смерти.

Фатализм Гамзата, его уверенность в своей счастливой судьбе перешли все разумные пределы. Когда имам вошел в мечеть, Осман воскликнул:

– Что же вы не встаете, когда великий имам пришел в вашу мечеть?

Это было знаком, по которому со всех сторон раздались выстрелы. В ответ начали стрелять мюриды. Затем в ход пошли кинжалы и сабли. Падая, сраженный пулей Гамзатбек успел лишь поднять полу бурки, чтобы не испачкать ковры мечети своей кровью. Был убит и Осман. А крови в мечети пролилось столько, что она вытекала через порог на улицу.

Уцелевшие мюриды засели в ханском дворце. Тогда Хаджи-Мурад велел поджечь дом. Спасшихся из огня схватили и сбросили в пропасть, открывавшую свои страшные объятия сразу за Хунзахом. Тело Гамзатбека три дня пролежало у мечети, а затем было погребено на хунзахском кладбище.

Расправившись с мюридами, хунзахцы выбрали своим старшиной Хаджи-Мурада. А царские власти пожаловали ему чин прапорщика милиции и доверили управлять ханством до водворения на трон если и не прямых наследников, то хотя бы законных владельцев из родственников хунзахских ханов.

Узнав о случившемся, Шамиль двинулся на Хунзах, намереваясь покарать убийц имама. Но решимость хунзахцев защищаться и известие о приближении царских войск сделали осаду Хунзаха невозможной. В отместку за гибель Гамзатбека был сброшен в реку последний из прямых наследников ханского дома Булач-хан. Но люди поговаривали, что все было иначе, и Булач-хан утонул, когда соревновался с гоцатлинскими мальчишками в том, кто скорее переплывет бурное Аварское Койсу.

Ланской не желал возвращаться ни с чем и двинулся на Гимры, считавшиеся источником всех мятежных замыслов. После жаркой схватки Гимры были взяты, дома сожжены, а сады окрест вырублены. Явившийся на помощь Шамиль атаковал отряд Ланского и вынудил его отступить.

Через несколько дней после возвращения из Гимров генерал Ланской скончался от желтухи. На его место заступил ученик Ермолова полковник Клюки фон Клюгенау. Чтобы восстановить ханский трон и снова утвердиться в Хунзахе, отряд Клюгенау спешно двинулся в горы. Через десять дней он подступил к Гергебилю, располагающемуся у подножия Хунзахского плато. Здесь его уже поджидали мюриды Шамиля, который решил сначала отбить наступление Клюгенау, а с оставшимся в тылу Хунзахом разделаться позже.

Штурм Гергебиля во многом повторил ужасы первой битвы в Гимрах. Имамские гвардейцы сдаваться отказались и решили биться до конца. Опасаясь потерять всех своих сподвижников, Шамиль отступил к Гоцатлю, чтобы там дать решительный бой.

После взятия Гергебиля Клюгенау получил известие, что вдова Нуцал-хана родила сына, который теперь был законным и единственным наследником ханского престола. Наследнику требовался опекун, которым был назначен Аслан-хан Казикумухский. Если он действительно помышлял об овладении Хунзахским троном, когда вызволял из тифлисского плена Гамзатбека, то план его увенчался совершенным успехом.

Он вступил на Хунзахское плато с небольшим отрядом, демонстрируя горцам, что желает лишь успокоения и порядка и готов посредничать между непримиримыми мюридами и царским командованием. И это всех устроило. Недоволен был лишь Хаджи-Мурад, предчувствуя потерю своей власти в Хунзахе.

Клюгенау тем временем штурмовал Гоцатль, державшийся, пока в нем оставались люди, способные поднять оружие. После упорного сопротивления поредевшие отряды Шамиля ушли дальше в горы.

Заняв Гоцатль, Клюгенау намеревался двинуться дальше, но вскоре из Хунзаха явилась депутация с заверениями в верноподданности. Затем прибыл и Аслан-хан Казикумухский вместе со старейшинами нескольких обществ, которых он успел расположить к себе щедрыми обещаниями. Хунзахцы объявили, что готовы принять Аслан-хана в качестве временного управляющего ханством, пока не подрастет законный наследник. К тому же они резонно опасались, что приход в Хунзах царских войск грозит новыми стычками с партиями мюридов.

Сочтя, что цель экспедиции вполне достигнута, Клюгенау вернулся в Темир-Хан-Шуру и принялся перестраивать тамошние укрепления, чтобы превратить их в мощную крепость – форпост у ворот в Нагорный Дагестан.

Шамиль помнил, в какой растерянности был тогда народ, оставшийся без имама, и какие усилия предпринял шейх Ярагский, чтобы продолжить дело, начатое первыми имамами. Он вновь созвал представителей горских обществ и почитаемых ученых, чтобы избрать преемника Гамзатбека. Прибывшие говорили Шамилю, что он – их единственная надежда, но Шамиль знал, как тяжела эта ноша, и не торопился принимать на себя имамское звание.