Шапи Казиев - Ахульго

Он бы с удовольствием застрелил на дуэли надменного Граббе. Или жандарма, который обучал его шпионским уловкам. Аркадий помнил эту самодовольную физиономию, в которую превратилось участливое лицо благородного человека, каким оно было, пока жандарм убеждал Аркадия возложить на себя великую миссию избавления Кавказа от тирана, а тем более – его личного врага. Но более всего Аркадия пугало, что откажись он от своего намерения, и станет известно, что он не сдержал слово, сгоряча данное им Попову при посвящении в лазутчики.

Изредка Аркадий навещал Лизу. Ей показалось, что он очень переменился после маскарада. Будто надел на себя какую-то загадочную маску и позабыл ее снять.

Аркадий жил в доме одного из штабных чиновников, обедал с офицерами, и у него появились деньги. Он даже вернул Лизе долг, сказав, что ему прислал батюшка. Но Лиза чувствовала, что это не так. В другой раз Аркадий сообщил, что приписан к полку вольноопределяющимся и ему выдали крупную сумму в счет будущего жалования.

Но, даже поступив в полк, Аркадий отчего-то не расставался со своим горским костюмом. Он даже обрил голову, как это делали горцы, и стал почти от них неотличим. Местные жители, не знавшие Аркадия близко, обращались к нему со своим обычным «Салам алейкум» или «Хошкельды», и он отвечал им так, как было принято у горцев.

А однажды Лиза увидела его на базаре. Аркадий яростно торговался с горцем за барана, толкуя с ним по-аварски. Аварец принимал его за казака и прощал ошибки. Но затем Лиза увидела и нечто вовсе странное. Купленного барана Аркадий отвел на другой конец обширного Шуринского базара и принялся продавать, подражая манерам горца, у которого он этого барана купил.

Лиза решила, что Аркадий получил роль в любительском гарнизонном театре, который часто давал спектакли и недурно представлял местные нравы в пьесах своих же самодеятельных авторов. Но когда Лиза дала ему понять, что не отказалась бы посетить новый спектакль, Аркадий сделался задумчив. А после сказал, что актеры здесь плохо играют.

Был еще один случай, очень напугавший Лизу. Когда в Шуру приехал канатоходец и устроил на площади свое представление, Лиза и жена маркитанта отправились на него посмотреть. Пока артист с легкостью выделывал головокружительные трюки, внизу его передразнивал ряженый, облаченный в вывернутую наизнанку шубу и в косматом колпаке с дырками для глаз. Публика аплодировала необыкновенным номерам, ряженый потешал собравшихся, а заодно собирал деньги. И вдруг Лиза услышала, как кто-то назвал ее имя. Ей показалось, что это голос Аркадия. Но когда она обернулась, позади нее скакало ряженое чудище, размахивая корявым посохом и страшно хохоча.

Футляр со своими знаменитыми дуэльными пистолетами Аркадий хранил у Лизы, пообещав забрать их, когда настанет время.

Приходя в себя после липких речей жандарма, после вздорных «глазомерных съемок» и «картографических опытов» поручика Милютина, после шутовских кривляний на базаре, Аркадий брал в руки книжку Марлинского. Только ему, опальному декабристу, популярному литератору, Аркадий верил, как, впрочем, и вся просвещенная публика, которая не могла уразуметь из газет, что творится на Кавказе.

Аркадию предстояло идти к аварцам, каковым был и сам Шамиль. А у Марлинского было ясно написано: «Аварцы – народ свободный. Они не знают и не терпят над собой никакой власти. Каждый аварец называет себя узденем, и если имеет есыря (пленного), то считает себя важным барином. Бедны, следственно, и храбры до чрезвычайности; меткие стрелки из винтовок – славно действуют пешком; верхом отправляются только в набеги, и то весьма немногие… Верность аварского слова в горах обратилась в пословицу. Дома тихи, гостеприимны, радушны, не прячут ни жен, ни дочерей – за гостя готовы умереть и мстить до конца поколений. Месть для них – святыня; разбой – слава. Впрочем, нередко принуждены бывают к тому необходимостью… Аварцы – самое воинственное племя, сердечники Кавказа».

Но делать было нечего. Надо было идти. И не в героическом виде вершителя судеб мира, а в образе жалкого шута, служившего на подхвате у канатного плясуна. И только дуэльные пистолеты, которые он забрал у Лизы, сохраняли его связь с прежним миром и с главной целью его путешествия.

Следующие представления канатоходцы давали в крепости Внезапной, у аула Эндирей. Гарнизон, маявшийся от зимней скуки, веселился от всей души. На натянутом между казармами канате акробат исполнял удивительные номера. Нанятые им полковые оркестранты играли нехитрую музыку, а особенно опасные трюки сопровождали барабанной дробью.