Array Коллектив авторов - Как мы пережили войну. Народные истории

– Как думаешь, война надолго?

– Не знаю. Мой призыв через год. Я хотел в кавалерию. А теперь кавалерию, наверное, отменят. У немцев танки, я в газете читал, против них кавалерия не устоит.

– Да, танки железные, а кони живые. Лариска, ты танки видела?

Лариска промолчала. Ей очень хотелось спать, а глупые братья пристают с какими-то танками. Но, подумав, сказала:

– Танки я в кино видела, про белых. Их наши все сломали!

– Эх, ты, двоечница! Не сломали, а подорвали!

– Я не двоечница, у меня только по чистописанию четверка! – И девчонка разревелась, не столько от обиды, сколько от усталости. Мама с тетей Агнюшей куда-то ушли и не накормили. Мама обещала, что, когда приедут тетя и братья, будем кашу с мясом есть. А на столе лежали только зеленые яблоки и большая буханка черного хлеба.

– Да не реви, дура! – прикрикнул на нее Юрка. – Борька дразнится, а ты нюни распустила, как маленькая!

Вошли усталые женщины – их матери, следом отец мальчишек – капитан-пограничник. Он прямо с поезда был отправлен военным патрулем в городскую комендатуру. Сказал, что скоро вернется, а пришел только теперь, затемно.

Уже засыпая, Борька слышал, как взрослые разговаривают за столом. Отпуск отменяется, потому что отца направляют в Ново-Николаевск на призывной пункт проводить строевую подготовку с новобранцами. А Юрка уже осенью поступит в военное училище на ускоренный курс и к совершеннолетию станет младшим лейтенантом. «Вот везет! – подумал Борька. – Уже и служить на войну возьмут».

Мать вернулась из мастерских пораньше. Она несла на руке недошитую шинель.

– Борь, поставь нагреть воды, скоро Юрий приедет на побывку. Хоть отмою его.

Юрка лежал в госпитале, недалеко от Томска, со смешным, с точки зрения Борьки, ранением, в самую пятую точку. Юркина часть сопровождала подводы с ранеными, которых вывозили с места боевых действий. Минеры проложили дорогу через минное поле. А Юрка решил покрасоваться перед молоденькими медсестрами и гарцевал вдоль строя, немного обогнав его. Вот тут-то красавец конь и задел задней ногой мину. Никто от взрыва не пострадал, даже конь остался невредимым. А Юрку догнали четыре осколка. Борька злился, что все пацаны во дворе уже знали про смешное братово ранение и посмеивались за Борькиной спиной. Это бабушка и мама рассказали всем соседям про приключившееся с Юркой несчастье, а те разнесли эту новость на весь двор и на всю Розочку. Хотя бы уж не говорили, куда его ранило!

Мать уселась за швейную машинку дошить шинель и гоняла Борьку туда-сюда по хозяйству. Одно было хорошо: в честь Юркиного приезда зарубили курицу, купленную на рынке за пол-литра спирта.

Вечером мать пошла в мастерские, сдать пошитую шинель, а бабушка вышла во двор поболтать с соседками. Братья разговаривали про войну, и даже подросшая Лариска прислушивалась к разговору, делая вид, что внимательно читает учебник.

Борька прекрасно понимал: братец сильно преувеличивает свои военные подвиги. Но все равно с замиранием сердца слушал про бомбежки, налеты мессеров на санитарные поезда, и долгие переходы через минные поля с обозами медсанбатов. А Юрий, закончив рассказ про то, как он, чуть не самолично, вывел целый вагон раненых в укрытие, когда поезд нещадно бомбили с воздуха, вдруг вспомнил про свою новую военную форму.

– А ты видел, что теперь вместо лычек ввели погоны?

– Да. Отец уже два раза в новой форме приезжал.

– А кортик ему тоже выдали?

– Не знаю.

– Вот смотри! – И Юрка достал из вещмешка офицерский кортик.

– Дай посмотреть!

– Не дам, маленький еще, порежешься. Он острый, как бритва!

– Кто это маленький? Мне скоро уже семнадцать стукнет, и я в училище пойду, как ты! А потом на фронт!

– Как же, отпустит тебя мать в училище! Сам слышал, она отцу говорила, до призыва никуда ты не пойдешь, а там и война может кончиться!

Борька просто рассвирепел. Он знал, родители не хотят, чтобы он учился в военном училище, но надеялся, что все-таки отпустят. И на медкомиссию сходил. Где, к его великому счастью, поставили заветный штамп – «Годен». Только ждал подходящего момента уговорить мать. Отец разрешит, если мама отпустит.

– Что ты такое говоришь, дурак! Я что, не успею на фронт, по-твоему, попасть?

– Да запросто. Не знаешь, как немцев гонят? Скоро до границ доберутся, а там до Германии рукой подать. – Юрка говорил спокойно, с легкой усмешкой, всем видом показывая свое превосходство боевого офицера над Борькой, безусым мальчишкой. – А я вот долечусь и еще успею повоевать!