Михаил Домогацких: Последний штурм

— Судя по твоему изложению советской позиции, можно предположить, что точка зрения Пекина несколько другая? Или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься. Но позиция Пекина мне напоминает двуликого бога Януса. Если говорить коротко, то Пекин заинтересован в том, чтобы и мы и вьетнамцы еще глубже увязли в войне. Они не против войны до последнего вьетнамца.

— Но такие мысли ведь не высказываются открыто. Может быть, это обычная хлесткая фраза? Китай все-таки помогает Вьетнаму.

— Да, помогает. Шлет продовольствие, стрелковое оружие, медикаменты. Но мы располагаем информацией от наших друзей за Великой китайской стеной, показывающей противоречивую позицию Пекина. Ну хотя бы вот такую. При встрече с египетским президентом Насером китайский премьер говорил, что чем больше США направляют своих войск во Вьетнам, тем отраднее для Китая: американцы залезают в ловушку, из которой трудно выбраться. Если вы стремитесь помочь Вьетнаму, говорил премьер Насеру, то следует способствовать привлечению туда американских войск, чем больше, тем лучше. Нам известно, что Пекин рекомендовал вьетнамским руководителям вести партизанские действия, избегать больших сражений и поэтому ограничил помощь только стрелковым оружием и снабжением тыла. Секретное соглашение, по которому во Вьетнам должны быть направлены китайские летчики, так и не было выполнено. Пекин дал Вьетнаму объяснение по этому поводу: подходящий момент еще не наступил и посылка летчиков не помешает врагу усиливать бомбардировки. Китай не имеет достаточно возможности для защиты Ханоя с воздуха. Еще в начале наращивания нашего присутствия во Вьетнаме Пекин отверг предложение русских проложить воздушный мост через Китай для организации защиты Северного Вьетнама. Китай был против вьетнамо-американских переговоров и убеждал, что решение вьетнамской проблемы — на поле сражения. Позже эта позиция станет известна всему миру, который узнает, что 9 октября 1968 года, когда пресса сообщила, что в Париже скоро начнутся вьетнамо-американские переговоры, один из руководителей китайского правительства встретился в Пекине с ответственным представителем Вьетнама и потребовал доложить правительству, что прекращение бомбардировок севернее 20-й параллели Китай считает «сговором Ханоя и Вашингтона», крупным поражением и большой потерей для вьетнамского народа.

— Мы считаем, — говорил китайский представитель, нисколько не смущаясь жестокостью своего предложения, — что Вьетнам должен позволить США возобновить бомбардировки всего Северного Вьетнама, заставив их распылить свои удары с воздуха, приняв на себя часть основной мощи США, предназначенной для Южного Вьетнама.

— Но мы стремимся обеспечить возможности для своего мирного строительства и восстановления разрушенной американским империализмом нашей экономики, — отвечал представитель Ханоя. — В отражении агрессии и в мирном строительстве мы рассчитываем получить помощь всех наших друзей в мире. Прекращение бомбардировок, от которых страдают наша страна и наш народ, переговоры отвечают жизненным интересам Вьетнама.

— Вы действуете по указке Советского Союза. Поэтому я прошу передать вашему правительству: «Либо для победы над США порвать отношения с Советским Союзом, либо, идя на сговор с Соединенными Штатами, чтобы добиться своего на переговорах с ними, используя при этом помощь Китая, — вы поставите Китай в такое положение, когда у нас не будет смысла оказывать помощь Вьетнаму».

Через несколько дней в Париже при посредничестве Франции было достигнуто соглашение, что переговоры будут четырехсторонними: США и сайгонской администрации, с одной стороны, ДРВ и Национального фронта освобождения Южного Вьетнама, с другой. Бывший тогда министр иностранных дел Китая Чэнь И передал представителю Вьетнама почти ультимативное заявление своего правительства: «Соглашаясь на четырехсторонние переговоры, вы… обрекаете население Южного Вьетнама на дальнейшее существование под игом американского империализма и его приспешников, делаете невозможным освобождение, создаете предпосылки для еще более крупных поражений… О чем же, таким образом, мы можем с вами говорить?»

Это была угроза разрыва отношений между двумя странами, сопровождавшаяся значительным сокращением помощи. Ровно через год правительство Китая задало еще более категоричный вопрос: «Скажите, на что ориентируется Вьетнам: на войну или на мир? В соответствии с этим нам надо решать проблему помощи».