Борис Харитонов - Особое задание

Но Богданов настоял на своем. На этот раз проволоку протянули не под прямым углом к дороге, а по диагонали, и решили второй конец только два раза обвить вокруг дерева — может быть, это смягчит удар.

В засаде сидели долго. Несколько раз приходилось опускать проволоку перед проезжавшими автомашинами. Один раз из-за поворота показалась фара приближающегося мотоцикла. Приготовились его встретить, но в последний момент вдали заметили огни приближающейся автоколонны, и проволоку снова пришлось опустить на землю.

Уже под утро, когда восточная часть неба начала заметно светлеть, а от села Штенков стало доноситься пение петухов, на шоссе со стороны Тыниште показалась мигающая желтая точка и глухо донесся треск мотоциклетного мотора.

Все произошло в несколько минут. Разбитый, искореженный мотоцикл был оттащен в кусты, а потерявшего сознание мотоциклиста тащил на своих могучих плечах Николай Попов.

Первую передышку сделали на берегу речки Орлица у самой опушки «своего» большого и надежного леса.

Осторожно опустив пленного на землю, вконец обессиленный Попов свалился рядом, жадно припал к фляге с водой.

Богданов склонился над немцем, отстегнув врезавшийся в подбородок ремень, отбросил в сторону каску, расстегнул пуговицы плотного прорезиненного плаща.

Пленный оказался штабсфельдфебелем со множеством орденских планок на мундире. По всему видать — старый, бывалый вояка.

Богданов зачерпнул каской воды из реки, вылил ее на голову немца. Тот очнулся, долгое время не понимал, что с ним и кто эти люди. Окончательно он пришел в себя уже далеко в лесу, где группа остановилась на дневку. Очевидно, еще надеясь на что-то, охотно стал давать показания.

Вот уже два месяца он выполняет обязанности офицера связи при штабе группы армий «Центр». Сейчас ехал из Оломоуца, куда отвозил пакет в мотомехполк «Ютербег» 16-й танковой дивизии. Содержание пакета ему неизвестно. Вот расписка командира полка о получении пакета.

Неделю назад в здании санатория «Велиховки», где размещается штаб, командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Шернер проводил совещание. На совещание были вызваны командующие армиями, командиры корпусов и дивизий. Нет, он, конечно, не присутствовал в кабинете фельдмаршала. Но кое-что слышал потом из рассказов работников штаба.

Фельдмаршал в самой резкой форме ставил вопрос о железной дисциплине, о мобилизации всех больных из госпиталей, потребовал от офицеров жестоко карать всякое непослушание, немилосердно расправляться с местным населением.

— При наименьшем намеке на сопротивление, — приказывал разъяренный фельдмаршал, — карать немедленно и жестоко, не зная жалости. Из сел, которые будут сожжены, уже никто в немецких солдат стрелять не будет.

На днях во всех частях группы армий «Центр» всем офицерам от командира взвода и выше был зачитан под расписку приказ Гитлера, в котором фюрер требовал немедленно расстреливать на месте каждого, кто осмелится отступить с занимаемых позиций без приказа…

Сейчас, когда фронт снова пришел в движение и русские прорвали оборону на Нейсе, штаб Шернера лихорадочно работает день и ночь. К месту прорыва бросают все, что находится под рукой…

Богданов внимательно слушал медленный перевод Попова, делал в блокноте пометки, спокойно задавал повторные вопросы, а в душе радовался удачно проведенной операции.

…Вскоре предстояла очередная операция — взрыв моста возле села Срубы на двухколейной железнодорожной магистрали Прага — Брно. Днем 29 апреля мы с Богдановым поехали на велосипедах осмотреть мост и на месте наметить план операции.

Двадцатипятиметровый железобетонный мост повис не над рекой, как обычно, а над шоссейной дорогой, выходящей из села Срубы, Крайние домики села подходили вплотную к железнодорожной насыпи.

Мост охранялся. Два пожилых солдата-тотальника грелись на солнышке, сидя у перил моста.

Мы проехали под мостом, невдалеке остановились на обочине дороги, покурили. Решили, что ночью Богданов возьмет с собой восемь человек и сто пятьдесят килограммов тола (к тому времени тола у нас было много, и мы не скупились). Подойдут со стороны села, снимут часовых и взорвут мост. Если на мосту не окажется «карманов» — специальных камер для взрывчатки, ящики с толом сложат сверху между колеями и подорвут.

С наступлением темноты девять человек двинулись в путь. Сгибаясь под тяжестью ящиков с толом, подвешенных на длинные жерди, обливаясь потом и чертыхаясь, часа через два добрались до села Срубы.