Борис Цеханович - Дневник артиллерийского офицера

– Что тут у вас, товарищ лейтенант, происходит? И был ли здесь новый командир батареи?

– Товарищ подполковник, – несколько оживился командир взвода, – пришёл в бокс какой-то капитан. Был он немного не совсем в себе и явно не в адеквате. Прошёлся по боксу, потом построил личный состав и объявил, что он новый командир батареи. Что он всех здесь застроит и заставит работать как положено. Минуты две в таком духе выступал, а потом ушёл искать капитана Мелехова. Вот бойцы сейчас ходят по боксу нездорово возбуждённые и говорят, что с этим офицером в Чечню не поедут.

– Так он, что пьяный был? – Выразил в вопросе удивление.

– Да, нет… Но что-то ненормальное в нём было. Взвинченный какой-то.

– Хорошо, построй батарею.

Когда противотанкисты построились, я задал вопрос: – В чём дело, товарищи солдаты?

Строй молчал, потом один из солдат решился и выкрикнул: – Товарищ подполковник, мы с этим офицером в Чечню не поедем. А с капитаном Мелеховым поедем. – Солдаты одобрительно зашумели, поддерживая слова товарища.

– Что за детство? – Возмутился я, поморщившись лицом в досаде, – с этим поедем, а с этим нет. В конце концов мы в армии находимся, а не в колхозе. Меня вот никто не спрашивал, а хочу ли я с вами ехать или нет? Если вы вопрос так ставите, то я тоже хочу сказать. Я с половиной военнослужащих нашей артиллерии не хочу ехать туда – просто не доверяю им. Но я так почему то вопрос не ставлю – этого убрать, а вместо него другого дайте. Не хочет ваш командир батареи и командиры взводов ехать. Понимаете – НЕ ХОТЯТ. Командир батареи инвалид, взводные просто не хотят. Поэтому придут новые офицеры и будут вами командовать. А теперь всё – помитинговали и хватит. Я разберусь с офицером, почему он так поступил. Сейчас Мелехов с ним придёт и я уже официально представлю его вам. И ждите новых командиров взводов: какие они придут – я тоже не знаю. Будете в процессе службы притираться друг к другу. Вопросы есть?

– Товарищ подполковник, – опять выкрикнул из строя тот же солдат, – Вы, наверно, не поняли. Мы с этим офицером в Чечню не поедем. – Строй угрюмо молчал, тем самым как бы подтверждая, что они действительно так и поступят.

– Товарищ солдат, идите сюда, – я показал пальцем место рядом с собой. Солдат решительно вышел из строя и гордо встал рядом со мной.

– Солдат, ты отвечай только за себя. Не надо тут говорить за всю батарею. Не хочешь ехать в Чечню – ну и не надо. Я тебя уговаривать не буду, да и не хочу. Мне вот кажется, может быть я и ошибаюсь, но ты просто боишься ехать воевать вот и мутишь батарею. Поэтому, ложи сюда свой противогаз, – я ткнул пальцем на бетонный пол рядом с собой, – и иди к замполиту полка. Доложи, что ты не хочешь ехать воевать и пусть он с тобой работает.

Солдат выслушал меня, секунд двадцать стоял молчал, о чём-то усиленно размышляя, а потом одним движением снял противогаз и с вызовом бросил его к моим ногам. Затем ещё на секунду задумался, отстегнул ремень и бросил его туда же. Солдатский строй заволновался, загудел, потом сломался: солдаты стали выходить ко мне, снимать с себя противогазы, ремни и кидать в общую кучу. Такого развития событий я совсем не ожидал. Через минуту они стояли в строю без противогазов и ремней, а солдат – зачинщик с торжествующей улыбкой смотрел на меня.

– Солдат, что ты тут так победно улыбаешься? – С досадой я оглядел противотанкистов, – ты хоть понимаешь, что сейчас произошло и какова твоя роль в этом?

Я был спокоен и мой голос не выдавал того внутреннего напряжения, которое было внутри меня, – ты улыбочку с лица сотри то. Ты лучше посмотри на строй и скажи мне, что ты видишь перед собой? – Я пальцем показал на замерших военнослужащих и солдат уже с лёгким недоумением вновь обежал глазами строй и опять повернул голову ко мне.

– Что, ничего не понимаешь и ничего не видишь? А зря. Вот, я сейчас обязан о случившимся доложить командиру полка, а тот в дивизию, ну а дивизия дальше в округ. В лучшем случае, это уже не противотанковая батарея, а одно из подразделений дисциплинарного батальона. Да, солдат: то что сейчас произошло, называется бунтом и ты его зачинщик. И сейчас, вот здесь, произошло воинское преступление, которое жестоко карается. Тем более что мы сейчас не просто находимся в состояние готовности «Полная», а выполняем БОЕВОЙ ПРИКАЗ, отданный Верховным главнокомандующим и который направлен на сохранение государственной целости нашей страны. И наша дивизия это уже проходила: только в первую Чечню. В 324 полку, вот также ночью восстал третий батальон, захватил оружие и занял оборону в той казарме, где вы сейчас живёте и когда они сдались утром, то сразу же было арестовано 250 человек. Но надо было грузиться: и Командующий округом приказал их выпустить, а 8 человек зачинщиков судить. Так вот, третий батальон в Чечне кровью смывал свой позор. Их кидали в самые трудные и кровопролитные бои. Погибло ровно половина бунтарей. А зачинщикам дали до десяти лет тюрьмы: они живые, а остальные погибли. Так что в худшем случае, что может произойти: тебя посадят, а батареей начнут затыкать в боевых действиях дыры…