Борис Цеханович - Дневник артиллерийского офицера

имеет хорошую пропускную способность – за неделю запросто можно помыть весь дивизион.

* * *

Мои офицеры, дежурившие всю ночь, просидели в ожидании команды «Восход», но так и не дождались. Только утром стало известно, что в расположении третьего батальона случилось ЧП. Ночью, предположительно в два часа, БМП разведчиков сорвалось с ручника и покатилось с горы, в результате чего у одного разведчика открытый перелом ноги, а у другого закрытый. И засада сорвалась. Также пришла информация, что пострадал и командир миномета 1ой миномётной батарее. Непонятно только, как он там оказался.

– Борис Геннадьевич, – у входа в палатку ЦБУ меня остановил командир, – сегодня ночью я случайно зашел в противотанковую батарею, а там пьяные солдаты, один уже даже бородку успел отпустить. Командир батареи капитан Плеханов по-моему боится солдат, поэтому сходи туда сам и встряхни как личный состав, так и офицеров

Заведённый неприятным известием, направился в ПТБ, которое находилось недалеко. Командир батареи и его офицеры в удручённом состоянии сидели в офицерской палатке: молча и вяло встали, когда я с шумом ввалился к ним.

– Плеханов, что у тебя тут случилось?

– Солдаты ночью устроили пьянку, а командир полка в это время проходил мимо и услышал пьяные разговоры. Зашёл туда, после чего вызвал меня и отругал.

– Давай сюда зачинщиков, – решительно распорядился я и уселся на табуретку посреди палатки, – рассказывай комбат всё – всё, что происходит в батарее. Но без утайки. Если мы сейчас не задавим всё это, то потом нам будет ещё труднее справляться с ситуацией

Плеханов, виновато отворачивая в сторону глаза, начал тихим голосом рассказывать. Ситуация сложилась такая, как я и предполагал. До войны батареей командовали другие офицеры, которые отказались ехать в Чечню и были уволены из армии. Батареей рулил, другого слова нет, капитан Мелехов. Офицер, надо признать – с сильным характером. Не любил вмешательства кого-либо в дела батареи и в свои дела. Пользуясь тем, что противотанковая батарея была в полку отдельным подразделением и не было должного контроля со стороны командования, руководил батареей своеобразно. Командиры взводов, выпускники Казанского артиллерийского училища опыта работы с личным составом не имели, были слабохарактерными и не являлись опорой для комбата. Поэтому Мелехов сколотил группу из сержантов и солдат. Физически крепкие ребята, которыми руководил только он, а через них руководил батареей. Естественно, приближённые пользовались различными поблажками и привилегиями со стороны комбата, а со своей стороны они кулаками наводили порядок и поддерживали дисциплину в подразделении. Со стороны батарея выглядела благополучным воинским коллективов, но что кипело внутри – мало кто об этом догадывался. До меня доходили слухи о неблагополучной обстановке внутри коллектива и постепенно я бы добрался и разобрался там с негативом, но не успел – началась война. Вместо уволенных офицеров назначили других уже в ходе проведения боевого слаживания. Плеханов оказался слабоватым командиром, командиры взводов, пришедшие с других частей, пока не имели достаточного опыта и влияния, чтобы сразу взять солдат под контроль и навязать свою волю. Солдаты же, быстро раскусив слабые стороны своих командиров, начали потихоньку подымать голову, дерзить и борзеть. Уже здесь, прикормленная Мелеховым группа, которая сначала притихла, начала почти открыто игнорировать приказы командира батареи и командиров взводов. Дошло до того, что они стали подбивать других солдат не подчиняться офицерам и даже им угрожать.

Я сидел, слушая командира батареи, и в моей груди рос огромный, горячий ком гнева и едва сдерживал себя, когда Плеханов закончил рассказывать, в тоске опустив голову. Командиры взводов тоже упорно отводили глаза в сторону, боясь смотреть на меня. В палатке повисла напряжённая тишина.

– Обидно, товарищи офицеры, обидно – тихо начал я, – обидно в том, что случилось, виноваты только вы. И в первую очередь – ты комбат. Вы, которые получили готовую батарею и не сумели подчинить ее себе. А ведь вам противостоят всего человек пять-шесть, которых можно было быстро сломать, заломать, подмять под себя, навязать свою волю…. Остальные-то солдаты – нормальные, с которыми можно решать любые задачи. Мне вдвойне обидно за вас ещё потому, что в первую войну я сам командовал противотанковой батареей. Мне с Забайкальского округа дали 35 бандюг. У меня водитель моего БРДМ-2 был заключённый с двумя ходками, а я их в такие рамки поставил, что через десять дней они выполняли то, что я хотел, а не они….