Сергей Сержпинский - Дворяне 2

– Это не правда, – ответил Сидоров, – тех, кто распространяет подобные слухи, будем арестовывать и расстреливать.

После такого предупреждения вопросы больше никто не задавал. В завершение разговора, председатель исполкома Попёнков, сделал объявление:

– Товарищи, принято постановление Советского правительства о национализации жилых домов в городах. Так, что теперь платить за квартиру не надо, если вы снимаете жильё у хозяина. Кроме того будут уплотняться большие квартиры. В них будем вселять других жильцов, которым негде жить.

После окончания лекции, Сержпинские вышли на улицу.

– Хоть одна новость хорошая, – сказала Евпраксия сыну. – У меня как раз деньги закончились, и платить Дерюгиным за квартиру не чем.

Кроме Сержпинских, Дерюгины давали приют ещё двум семьям. Но с них они брали денег меньше. Так получилось, что Евпраксия с самого начала платила им за квартиру серебряными монетами, которые теперь закончились. А когда она предложила хозяйке царские бумажные купюры, та была очень не довольна.

Глава 2

События в деревне Гарь

Первого сентября 1918 года, Семён Александрович Верещагин, завершив лечение в Ярославской больнице, направился домой. До Данилова он доехал самостоятельно на поезде, не смотря на то, что был ещё слаб. Из Данилова до деревни его повёз сын Александр на лошади, запряжённой в коляску. Во время пути, Саша рассказал отцу о неприятных событиях, произошедших в его отсутствие. Пока он лежал в больнице, ничего плохого больному рассказывать было нельзя. Теперь он всё равно узнает, и Александр решил заранее подготовить отца.

А рассказать пришлось вот что:

После ареста Семёна Александровича, в барский дом вселилась многодетная семья Калачёвых по решению местного комитета крестьянской бедноты. Жить они стали в четырёх комнатах в левой части дома, на первом этаже. Все Верещагины, конечно, были не довольны, а Пётр особенно. У него был пистолет, который ему дал отец для самозащиты, и он подстерёг на лесной дороге Василия Калачёва. Василий ехал на лошади не один, а с напарником. Василия Петя застрелил, а второго мужика не тронул, и припугнул, чтобы тот молчал. Теперь Петя на всякий случай скрывается в лесу вместе с дезертирами, опасаясь, что свидетель может его выдать. Ещё неприятная новость – урожай зерновых убран только на половину, и убирать его теперь некому.

Семён Александрович сильно не расстроился, он рад был, что сам остался жив после всего пережитого.

«Ну и что, – рассуждал он – у Калачёвых теперь одни девчонки. Отец от пьянства умер, Василия тоже нет, а девчонки пусть живут. Старшие, наверное, помогут нам по хозяйству. А Петра я уговорю уехать в Петроград, там его никто не найдёт, в большом городе легче затеряться».

Приехав в Гарь, отец с сыном Александром, первым делом распрягли лошадь и поставили её в конюшню, дали ей воды и овса. Конь Горбунок уже стоял в своём стойле и радостно смотрел на хозяина. Семён Александрович погладил его по гриве, и Горбунок радостно заржал.

– Вот, ведь, скотина, а всё понимает, соскучился, – сказал он, обращаясь к сыну.

– Ладно, папа, пообщался с конём и хватит, надо в дом идти, – сказал Саша, – тебе пора отдыхать с дороги.

Когда отец с сыном вошли в дом, входная дверь была открыта нараспашку. Навстречу им выбежали из коридора две девочки лет черырёх и пяти. Они были полураздеты и босиком. Везде валялся на полу мусор. Услышав мужские голоса, со второго этажа, по лестнице спускались служанка Матрёна, дочери Мария, Катя и другие обитатели этого дома. Они радостно встречали Семёна Александровича и Сашу.

– Матрёша, иди скорей, ставь самовар, – обратилась Катя к служанке. Затем она шёпотом сказала отцу:

– А мы с тобой, папуля, пойдём пока посекретничаем к тебе в кабинет.

– Мы тоже с вами, – присоединились к ним Саша и Маруся.

В кабинете Семён Александрович обнаружил беспорядок. Все вещи лежали не там, где обычно, а на письменном столе стояли стопки книг.

– Кто тут книги поставил? – с недовольным видом спросил хозяин кабинета.

– Это наши новые квартиранты, – пояснила Катя. – Они бесцеремонно везде лезут, надо замки на наши комнаты вешать, а замков нет.

– Это можно будет сделать, что-нибудь придумаем, – отодвигая книги, сказал Семён Александрович. Он вдруг почувствовал боль в области сердца и, отвернулся к окну, чтобы дочери и Саша не заметили его состояния. Ещё в больнице он жаловался врачам на боль в сердце, и они поставили диагноз – инфаркт. Возможно, они ошиблись, потому что сердце болело не всегда. А вот, одышка теперь его не покидала. Он продолжал смотреть в окно на фруктовый сад, с ещё не окрашенными осенью листьями и слушал, как Мария и Катя торопливо сообщали ему все семейные новости. Они рассказали о письмах от Павли из Петрограда. Их Петроградскую квартиру из восьми комнат всю заселили новыми жильцами, и Павле с трудом удалось отвоевать одну комнату, в которой они теперь живут втроём с Соней и Ларисой. Девочки опять учатся в той же гимназии, где учились шесть лет. Павля устроилась на работу в детский сад заведующей и приглашает к ней работать воспитателем Катю. Семён Александрович это одобрил, и они решили, что в пятницу Катя уедет в Петроград. Далее Катя сообщила: