Альберт Зарипов - Минки М.О.Н-ки

Добежав до Шумакова я отдал ему подрывную машинку и приказал ему на ходу свернуть в моток электрический провод, который все это время волочился за мной.

Через минуту мы уже находились на позициях тылового дозора, где я сразу приказал головняку бегом пересечь карьер и дальше двигаться к шоссе. Когда они оказались на середине карьера, сверху на песок стали прыгать разведчики из ядра группы. Последними в путь тронулись лейтенант со своими бойцами из тылового прикрытия.

Мы быстро добежали до дачного поселка и так же скоро пересекли его по узеньким улочкам. Когда мы сгруппировались на какой-то заброшенной даче в близи шоссейной дороги, в утренней тишине в километре от нас взревели двигатели боевых машин пехоты.

Спустя пять минут две БМП показались на дороге. Сидя за зеленой изгородью, я дождался пока они не проедут мимо меня и только после этого приказал группе выдвигаться к дороге.

Через две сотни метров БМПшки развернулись и, возвращаясь обратно забрали всех нас. В двухстах метрах впереди на обочине дороги нас уже поджидали и остальные разведчики во главе со старшим лейтенантом Кириченко. Они быстро взабрались на вторую БМП и наша маленькая колонна тут же рванула на базу.

Расположившись в том же самом боксе солдаты и офицеры стали готовиться к отдыху. Было половина пятого утра и хотелось побыстрее поесть горячей пищи и залезть в теплый спальник.

Я быстро и коротко доложил командиру группы обо всех нюансах прошедшей ночи, умолчав лишь о лейтенантском залете…

— Так вы мину эту потом подорвали? — спросил Олег Кириченко, поджигая сухой спирт под банкой тушенки. — Надо было тогда взрывать ее, когда эти двое мимо проходили.

— Ну мина была направлена вдоль забора, ее тогда надо было развернуть влево под 90 градусов, — сказал я, вскрывая ножом свою банку каши. — Был бы у меня этот рыжий минер-сапер, то я отправил его и поворачивать МОН-50 и подрывать ее. Там ведь провод коротенький такой и мину взрывать в этом случае должен сам минер, который готовил провод, машинку и капсюли-детонаторы. Чтобы он сам попробовал каково подрывать МОНКу, когда мина в десяти метрах…

— А где этот рыжик-пыжик? — поинтересовался лейтенант и выложил на плащ-палатку крупно нарезанные ломти хлеба.

— да я уже искал его. Бойчилы говорят, что пошел вроде бы за чаем, — ответил я и поставил кашу на огонь — Наверное, тарится где-то. Жалко… А то я бы его самого подключил к ПМКе за такой короткий провод.

— Ну все же нормально прошло. МОНка сработала. Все живы и здоровы. Что же зазря кипятиться? — добродушно усмехнулся Олег.

— Да понимаешь, раз на раз не приходится. Какая-нибудь пакость случится один-единственный раз и как бы потом не пришлось всю оставшуюся жизнь жалеть о том, что не взял провод подлиннее или боеприпасов побольше, — проговорил я, устраиваясь поудобнее на спальнике.

— Закон подлости гласит: всякая гадость бывает всего один раз, зато жалеть об этом приходиться всю жизнь, — рассмеялся лейтенант Цветков. — Правда, если живой останешься.

— Вот именно. Я точно не помню, но еще Наполеон говорил, что «война — это такое исскуство, где не удается ничего что ранее не было продумано и просчитано», — процитировал я слова великого полководца и запустил свою ложку в подогретую кашу. — Все конечно, не предугадаешь, но хотя бы провод для установки мины в ночной засаде нужно брать гораздо длинее.

— Вот дался тебе этот провод! с некоторой досадой сказал Олег. — Надо побыстрее поесть и завалиться спать.

— Дался-не дался, а МОНку-то пришлось мне подрывать. Так что твоего минера, да и пожалуй всю группу тебе надо приводить к нормальному бою. Я позавчера приехал и завтра уеду, а тебе с этими обезьянами необученными еще долго придеться на войну ходить.

— А почему с обезьянами? И как это приводить к нормальному бою солдат? Это ведь только автоматы приводятся, — поднял голову лейтенант.

— Да наших солдат как только не называют! И обезьянами и гоблинами и куканами, — пояснил ему кириченко. — А еще есть слоны, душары, бойчилы и так далее.

— А мы их весной называли еще нукерами. Это капитан Баталов придумал. — сказал я, с трудом проглатывая не подогретый кусок каши и после этого продолжил. — А настоящими разведчиками они станут только тогда, когда все вместе научатся действовать слаженно и четко в составе своей разведгруппы, точно и безукоризненно выполняя все приказания своего командира. Так что сейчас это не разведподразделение, а просто стадо обезьян, которых одели в военную форму. Хоть у нее и автомат в руках-лапах, но наша мартышка увидала днем зеленый персик, сразу же про все забыла и полезла на дерево, чтобы его съесть. И потом, ночью всю местность обдристала. Я одну такую макаку сегодня ночью чуть было не подстрелил. Хорошо, что в самый последний момент она начала штаны подтягивать. Когда я был уже готов скомандовать «огонь».