Сергей Мединский - Хроники Второй Гражданской Войны в США

Вопросы гомофобии и сексизма политизировать вообще считаю глупой затеей. Эти вопросы скорее нужно изучать на занятиях по философии, но никак не с высоких трибун парламентов или площадок для массовых демонстраций. Представьте, если войну начнут две какие-нибудь враждующие группировки, например, сторонники версии того, что сначала появилась курица, а не яйцо против тех, кто считает, что сначала появилось яйцо, а не курица… Насколько абсурдной бы выглядела эта война? И я уверен, каждому погибшему наверняка бы выписали премию Дарвина за самую глупую и бессмысленную смерть. Природа сделала мужчин сильными физически, а женщин морально. Видимо, она и есть главный сексист… Как вы ей отомстите? Начнёте вырубать леса и убивать диких животных?

Честно говоря, с такой риторикой удивляюсь, что на заре моей туманной юности считал себя либералом… Но, по крайней мере, вопросы свободы, равенства и братства для меня всегда были не пустым звуком. С ними и пойду дальше.

Пока не забыл, стоит честно признаться. Главная причина, по которой я еду спецкором моего издания именно на «юг», является то, что не всем иностранным СМИ «северяне» выдали аккредитацию. Для сотрудничества издательству необходимо было работать в тандеме с леволиберальными интернет СМИ, как например BuzzFeed, или же быть, как минимум, оппозиционным нынешнему кремлёвскому истеблишменту, изданием. Так как мой журнал никогда не делал оценочных суждений политическим движениям, а лишь описывал новости и старался дать объективное мнение на события, то и на «север» нам путь был к счастью, или, к сожалению закрыт.

Оговорюсь, про «север» и «юг».

Нынешняя война, её характер стал слегка иным, нежели в противостоянии 150-летней давности. Чёткого географического разделения противоборствующих сторон как в XIX веке не было. Линия фронта делилась по месту жительства. Сторонники правых, как правило, проживали в сельской местности, а сторонники левых в мегаполисах-миллионниках. В итоге так и вышло, что к концу февраля линия фронта выглядела, словно острова в море. «Южане» теперь занимались исключительно осадой городов, не желая начинать уличные бои, подразумевающие огромные потери с обеих сторон и гибель мирного населения. В свою очередь «северян» не радовала перспектива партизанской войны, где им пришлось бы выкуривать противника из каждой деревеньки, горного перевала и лесной опушки. Основные бои пока что шли за обладание шоссейным и железнодорожными трассами. «Южане» их старались перекрыть, в отместку «северяне» настраивали через каждые несколько километров блокпосты. Вывод из сложившейся ситуации был очевидным. «Северянам» не хватало людей, чтобы обеспечить оборону всей протяжённости трасс, сообщение между мегаполисами постоянно прерывалось, а те города, что были построены в глубине страны, как например, Индианаполис Мемфис или Омаха, находились в незавидном положении. Ощущалась нехватка продовольствия и медикаментов. Более всего повезло городам на побережьях и Детройту с Чикаго, стоявшим на побережье великих озёр. Туда гуманитарная помощь доставлялась из Канады, занявшей выжидательную позицию, но симпатизировавшей «северу». Казалось, что канадская армия в любой момент перейдёт границу и деблокирует окружённые города. Но и там были те, кто готовы были встать под знамёна «южан», правда большинство из них и так ушло на чужую войну добровольцами. Тем не менее, вступление Канады в войну могло всерьёз изменить перевес сил в пользу «северян». Её армия хоть и уступала по всем параметрам американской, но в сложившихся условиях могла порядком расшатать вполне удачное положение «конфедератов». А в целом, хоть и кое-где началась проявляться линия фронта, так как «северянам» местами удалось отвоевать некоторые территории в сельской местности, пока что привычной нам протяжённой линии соприкосновения вражеских войск ещё не было. «Северяне» называли своих противников наци. Легко и просто. «Южане» же называли противника «комми», так как нынешняя американская лево-либеральная идеология больше всего напоминала «конфедератам» коммунизм. Сами же «южане» себя называли неоконфедератами или альтернативными правыми, а государство назвали Новые Конфедеративные Штаты Америки. «Северяне» же себя провозгласили «детьми Че», что, как мне кажется, ну вообще не звучит. Но в ходу было и слово «республиканец». Так себя, как правило, называли белые борцы за социальную справедливость, чтобы проще было ассоциировать себя со сторонниками Авраама Линкольна. А свои территории гордо называли Свободными Штатами Америки.