Кристин Ханна - Соловей

Вианна допила отвратительный кофе, отнесла чашку в дом, уже по-летнему теплый, и заметила, что дверь в спальню капитана Бека открыта. Похоже, пока она сидела в саду, он ушел. И хорошо.

Разбудив Софи, выслушала во всех подробностях сюжеты ее снов, приготовила на завтрак тосты с персиковым джемом. А потом они вместе отправились в город.

Вианна изо всех сил поторапливала Софи, но та, похоже, была в дурном настроении, жаловалась, хныкала и еле волочила ноги. В результате до лавки мясника они добрались только к полудню. Очередь тянулась по всей улице. Пристроившись в хвосте, Вианна нервно поглядывала на немцев на площади.

Очередь качнулась и на шаг продвинулась вперед. В витрине Вианна разглядела новый плакат, на котором жизнерадостный немецкий солдат протягивал хлеб кучке французских детишек. А рядом – новое объявление: ЕВРЕЯМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН.

– Мама, что это значит?

– Ш -ш-ш, Софи. Мы с тобой об этом уже говорили. Некоторые вещи не обсуждают.

– Но отец Жозеф говорит…

– Тсс. – Вианна сердито сжала руку девочки, приказывая замолчать.

Очередь еще немного продвинулась. Когда наконец Вианна вошла в лавку, то за прилавком с удивлением увидела незнакомую седую женщину с лицом цвета жидкой овсянки.

– А где мадам Фурнье? – растерянно спросила Вианна, протягивая карточку – вдруг что-нибудь да найдется в лавке.

– Евреям запрещено, – отрезала тетка. – Остались копченые голуби, берете?

– Но это же магазин Фурнье.

– Теперь наш. Так берете голубя?

Вианна поспешно схватила крошечный сверток, бросила его в корзинку, расплатилась и молча вышла. Напротив, у дверей банка, стоял немец-караульный, одним своим видом напоминая французам, что отныне банк принадлежит Германии.

– Мам, – пискнула Софи, – это же нечестно…

– Тихо!

Но когда они оказались за городом, Софи опять принялась ворчать, вздыхать и капризно ныть.

Вианна не реагировала.

У самых ворот в Ле Жарден дочь сердито выдернула руку и развернулась лицом к матери:

– Как они могли просто так взять и отобрать магазин? Тетя Изабель обязательно что-нибудь придумала бы! Ты просто трусиха!

– И что я должна была сделать? Выскочить на площадь и во всеуслышание потребовать, чтобы мадам Фурнье вернули ее магазин? И что со мной тогда сделали бы за это? Ты же видела объявление. – Вианна понизила голос: – Они казнят французов, Софи. Расстреливают.

– Но…

– Никаких «но». Времена опасные, Софи. Ты должна понимать.

Глаза Софи заволокли слезы.

– Если бы папа был с нами…

Вианна притянула дочь к себе, крепко обняла:

– Я тоже об этом мечтаю.

Они долго стояли, прижавшись друг к другу. Потом, чуть отстранившись, Вианна предложила:

– Мы сегодня собирались заняться маринадами, ты как?

– Ага, давай.

– Ну тогда ты соберешь огурцы, а я пока приготовлю уксус.

Вианна проводила взглядом дочь, помчавшуюся к огороду мимо яблонь, щедро усыпанных плодами. Но едва малышка скрылась из виду, тревоги навалились с новой силой. Где раздобыть денег? Сад и огород – это замечательно, фрукты и овощи у них будут, однако как пережить следующую зиму без мяса и молока? И откуда взять новые башмаки?

Вианна вошла в жаркий, душный дом, внезапно закружилась голова, и, чтобы не упасть, она ухватилась за край кухонного стола.

– Мадам?

Вианна обернулась так стремительно, что снова едва не упала.

Он сидел на диване в гостиной, что-то читал.

– Капитан Бек, – пролепетала она, подошла ближе, крепко стиснув дрожащие руки. – Я не заметила на улице вашего мотоцикла.

– В такой прекрасный день я решил пройтись пешком. – Он поднялся навстречу. Вианна заметила, что он подстригся, а на щеке тоненькая красная царапина – видимо, порезался, когда брился. – Вы опечалены. Наверное, это оттого, что плохо спите с тех пор, как ваша сестра уехала.

Вианна не сумела скрыть удивления.

– Я слышу, как вы ходите по дому в темноте.

– А вы тоже не спите, – заметила она как-то по-дурацки.

– Да, у меня часто бессонница. Думаю о жене и детях. Мой сын совсем маленький. Узнает ли он меня.

– Я тоже думаю об Антуане.

Вианна сама изумилась своим словам. Она понимала, что не следует откровенничать с этим человеком, но сейчас слишком устала, чтобы быть сильной. А в глазах Бека видела такую же тоску одиночества. Оба они далеко от своих любимых, оба страдают от этого.

– Что ж. Я не хотел вам помешать, разумеется, но у меня для вас есть новости. После долгих поисков я выяснил, что ваш муж в Oflag в Германии. Мой приятель там служит в охране. Ваш муж – офицер. Вы знали об этом? Он, несомненно, геройски сражался.