Константин Сухов - Эскадрилья ведет бой

Уже пора возвращаться. Что доложит он командиру? Что врага не обнаружил? Но ведь фашисты где-то здесь, под крылом: притаились, укрылись от холода в домах… И никаких следов — все скрыла белая пелена…

Карпович сверился с картой, взял курс на Чистяково. И предчувствие не обмануло его: на дорогах — колонны автомашин, танки. Снизился, и вскоре на другой дороге, ведущей в Снежное, увидел еще одну вереницу вражеской техники.

Слишком велико было в сердце чувство гнева, чувство ненависти к фашистам, чтобы вот так просто повернуть и уйти домой.

Развернулся, снизился и обстрелял колонну. Уже идя домой, увидел вдруг скопление вражеской пехоты. «Угостил» и ее. Слева, справа, впереди заметались, заплясали серые шары разрывов. Сквозь рев мотора летчик не мог слышать, как неистовствуют «эрликоны», как бьются, словно в падучей, вражеские пулеметы.

Вдруг — удар. Самолет тряхнуло. Нестерпимая боль обожгла левую руку, и она как-то странно, плетью, повисла, вышла из повиновения. Но это еще не все: резкая боль пронзила ногу, что-то острое, как кинжал, вонзилось в грудь…

Нет, он не должен упасть, он просто-напросто не смеет об этом и думать — домой, только домой: ведь добыты важные сведения о противнике!..

И «миг» стремительно несется туда, где за дымом пожарищ, за остуженным горизонтом прильнул к поселку Астраханка аэродром. Там ждут его. Ждет командир, боевые друзья. Механик самолета Коля Годулянов давно уже стоит на морозе, пристально всматриваясь в даль. Холод забирается под меховую куртку, стынут ноги, коченеют руки. Но Николай не может себе позволить пойти погреться — он весь в напряжении, начеку, словно на посту верности.

А в небе — ни точки, ни звука. Кругом — белое безмолвие. Но вот Годулянову вдруг почудился далекий рокот. Механик рванул с головы ушанку, ладонью заслонил глаза от яркого света и, всматриваясь в еле заметную точку, возникшую в небе, слушал тишину. Уже не точка — уже силуэт самолета выделяется четко на фоне сероватого неба, уже приглушенный гул перешел в рокот. И вдруг Николай Годулянов ощутил в груди теплые толчки: «Мотор — мой!» — механик способен узнать свою машину «по голосу»!..

Самолет все ниже, все ближе. Но радость тут же сменяется беспокойством, на лице Годулянова недоумение и тревога. Что это: мотор дает перебои, а истребитель как-то странно переваливается с крыла на крыло?

Годулянов побежал за самолетом. Истребитель как бы плюхнулся на полосу, пробежал немного и застыл на месте. Мотор тихо рокотал. Из кабины никто не появлялся.

Николай вскочил на крыло. С противоположной стороны у кабины показался только что подоспевший сюда инженер эскадрильи старший техник-лейтенант Николай Коновалов. Они увидели страшную картину: окровавленный летчик, мертвой хваткой сжимая ручку управления, склонился головой на правую руку. Левая висела безжизненно, и сквозь растерзанный осколками рукав наружу проступила кровь.

К самолету уже спешила санитарная машина. Когда летчика укладывали на носилки, он вдруг открыл глаза и, узнав командира, произнес:

— В районе Чистяково — танковая группа, близ Снежного — механизированная. Идут на Ростов…

И потерял сознание.

…С того дня прошло немало лет. И вот они встретились — летчик и механик. Узнали друг друга сразу. Молча обнялись — и долго стояли так: голова к голове. Потом каждый рассказал о себе.

Находясь в госпитале, Викентий Карпович узнал, что ему, одному из первых в полку, присвоено высокое звание Героя Советского Союза. После излечения летчик возвратился в свой родной 16-й гвардейский истребительный авиаполк и продолжал бить врага.

Годулянов же был переведен в другую часть. И только уже после войны судьба свела их вместе на несколько дней. Они искренне рады были такому счастливому случаю, вспомнили былое, друзей-товарищей своих, верных долгу, преданных святому делу защиты Родины.

…И друга крепкое плечо… Кто не подставлял его товарищу, когда тот оказывался в беде? Кто не опирался на это плечо в свой самый трудный час? Большая это сила — и ничем не измерить ее!..

Есть у меня фронтовой товарищ Алексей Закалюк. Встретимся — вспоминаем наше боевое братство, яркие, волнующие эпизоды, просто, убедительно, ярко раскрывающие и душу нашего человека, и его моральную чистоту, и верность долгу.

В середине марта 1943 года привелось Алексею в составе группы истребителей сопровождать наши бомбардировщики, наносившие удар по косе Чушка, где наша разведка обнаружила большое скопление войск противника.