Арсений Ворожейкин - Последние атаки

— А теперь сходи к капитану Плясуну и ознакомься с обстановкой па фронте, где будете прикрывать войска.

На львовское и станиславское направления враг сумел подбросить подкрепления из Венгрии, Франции и Югославии. Эти свежие силы не только остановили наше наступление в первой половине апреля, но и помогли выйти из окружения в районе Бучач танковой армии, затем даже начали теснить наши войска, и 1-й Украинский фронт перешел к обороне.

Когда Петр вышел из КП, летчики его эскадрильи уже собрались для вылета, а все остальные по-прежнему, пригревшись на солнце, сидели на бревнах и слушали Сашу Сирадзе. Рогачев тоже с ними и, видимо, увлекшись, позабыл выделить двух летчиков для полета с ним.

Воронин понимал, что эти минуты, согретые песней и музыкой, для авиаторов точно эликсир. Однако он уже жил небом, и ему было не до концерта. Более того, беззаботные песни Сирадзе начинали раздражать. Подойдя к возвратившемуся Василию Ивановичу и не скрывая своего неудовольствия, Петр напомнил, что минут через десять нужно взлетать. А это представление пора бы кончить.

— Не волнуйся, — успокоил Рогачев, — все будет в ажуре. Тебе выделены Сирадзе и Шах. Они об этом уже знают.

После «концерта» Александр подошел к Воронину и доложил:

— Лейтенант Сирадзе с ведомым Шахназаровым прибыли в ваше распоряжение.

Сирадзе не раз летал с комэском, но все ведомым. Дрался с умом и смело, но сам со своими успехами не лез на глаза другим. И, быть может, поэтому Петр к нему так внимательно и не присматривался. Сейчас же он пойдет командиром пары. Справится ли?

Ему уже двадцать пять лет. Летать начал еще задолго до войны в Кутаисском авиаклубе. Он не только отлично играл на пандури и пел, но и горазд был на грузинские танцы. Два года был тыловым летчиком, как он сам себя называл, и тыловым артистом. Безропотно ждал, что придет очередь и его пошлют воевать. Но время шло, а его и не собирались посылать па фронт: уж очень он был нужный человек для художественной самодеятельности. Сирадзе не выдержал тыловой работы и «взбунтовался», заявив: «Меня страна учила не на артиста, а на военного летчика. Скоро фашисты будут разбиты и меня спросят, что я делал в войну? Что мне отвечать? Танцевал мол, лезгинку?»

Опасаясь, что и в боевом полку его вовлекут в художественную самодеятельность и это помешает ему воевать, он долго не обнаруживал свои артистические способности.

Сирадзе уже сбил семь самолетов. Ему не раз пришлось побывать в разных переплетах. Он познал гнетущее чувство поражения и радость победы.

Ведомый Сирадзе — Вартан Шахназаров, армянин. Теперь все зовут его Шахом.

За его плечами средняя и музыкальная школы, спортивная, где в совершенстве освоил искусство бокса, борьбы, самбо. Окончил Батумский аэроклуб и военную школу летчиков, а также художественную школу. Рисует прекрасно. Но категорически отказался сотрудничать в полковой стенгазете: «Я прибыл на фронт воевать. И пока не собью два фашистских самолета — не возьму кисть в руки».

Шахназаров стоит чуть позади и в стороне от Сирадзе. Так он должен лететь и в строю.

— Уже приняли боевой порядок? — спрашивает его капитан Воронин.

— Так точно, — чеканит Шах. — Ведомый и на земле должен быть всегда вместе с ведущим.

Он весь дышит вдохновением, задором, решительностью и даже улыбается. В широко распахнутых глазах ни тени осторожности, не говоря уже о боязни.

— Правильно, — одобрительно отзывается комэск. — Ведомый от ведущего — ни на шаг!

Сирадзе и Шахназаров, выросшие в горах, обладают орлиным зрением. Они научились смотреть на яркое солнце и видеть очень далеко. Поэтому в боевом порядке этой паре самое подходящее место выше четверки Воронина.

— Полетите парой выше нас на полтора-два километра, — говорит Воронин.

— Ясно, — отвечает Александр.

— Высота полета может у вас доходить до девяти километров. Баллоны с кислородом с самолетов сняты. Выдержите ли?

— Выдержим! — заверяет Шах. — Мы без кислорода уже летали на девять тысяч метров.

Короткий взгляд на летчиков своей эскадрильи. В этих Петр Воронин уверен, как в себе.

— Мы вчетвером летим в ударной группе. Будем бить бомбардировщиков. Сирадзе и Шахназаров прикроют нас сверху.

— Ясно, — за всех ответил Лазарев и улыбнулся, кивнув на остальных: — У нас сейчас не только просто группа из шести человек, а интернациональный отряд из четырех республик: России, Украины, Грузии и Армении.

— А я как-то на это и не обратил внимания, — откровенно признался Воронин.