Максим Бузин - Парашютисты-диверсанты Сталина. Прорыв разведчиков

– Я здесь! – раздался голос сержанта, внезапно появившегося откуда-то сбоку.

В одной руке он держал индивидуальный перевязочный пакет, который передал Андрею, в другой была фляжка.

Отвинтив пробку, Воронин поднес фляжку к губам Ивана и сказал:

– Пей, но не торопись! Это спирт!

Раненый сделал пару глотков и закашлялся. Андрей забрал у него фляжку, смочил крепкой жидкостью тампон и обработал рану. Затем, разорвав упаковку пакета, он достал бинт и сноровисто перевязал Ивана. Тот стиснул зубы и мужественно молчал.

Федор, в свою очередь принявший алюминиевую емкость из рук майора, с видом знатока наблюдал за действиями последнего и одобрительно кивал головой.

– Готово! – обращаясь к раненому, удовлетворенно сказал Седов, любуясь результатом своей работы. – Сам встать сможешь?

– Теперь смогу! – ответил Иван, без посторонней помощи поднимаясь на ноги.

Взяв из рук Федора фляжку, он сделал еще один глоток, довольно крякнул, вытер усы и сказал:

– Мы установили часовой механизм взрывателя на десять минут. Скоро громыхнет! Поэтому вам надо сваливать отсюда и поскорее!

– А ты?

– А я доберусь до дома и там отлежусь! У меня жена фельдшер, она и подлечит! Кстати, – Иван повернулся к Воронину, возвращая тому фляжку, – большое спасибо, но это не спирт, а самогон! Причем приготовленный по особому рецепту!

– Ты прав! – согласно кивнул Федор, заворачивая пробку. – Это самогон! Нас днем угостил один крестьянин…

– А звали его Илья Андреевич! – со смехом продолжил Иван.

– Откуда ты знаешь имя? – настороженно вскинув брови, удивленно спросил сержант.

– Потому что это мой тесть! И только он и теща владеют рецептом самогона, имеющего такой вкус!

Из кабины высунулась лысая голова Макса.

– Можем ехать, командир! – сказал он, вытирая выступивший на лбу пот.

– Да, поторопитесь! – поддержал его Иван, подталкивая Андрея и Воронина здоровой рукой к паровозу.

Майор и парашютист один за другим ловко поднялись вверх по короткой стальной лесенке. Гулко стукнула металлическая дверь.

– Бывай, зятек! – весело махнул рукой сержант, высовываясь в квадратное окно.

– Бог даст – еще увидимся! – ответил Иван и настолько быстро, насколько позволяла его рана, пошел прочь.

Добравшись до густого кустарника, росшего неподалеку и не освещенного светом прожекторов, он обернулся в тот момент, когда паровоз, выпустив из трубы клубы дыма, тронулся в путь.

Как было условлено заранее, Макс исполнял обязанности машиниста, а Отто, раздевшись сверху по пояс, словно заправский кочегар кидал в топку уголь лопата за лопатой.

Лейтенант Терентьев, выставив в левое окно дуло автомата, был готов в случае появления немцев открыть огонь. С правой стороны с «MP-38» в руках расположились Андрей и Федор.

Пока все было спокойно. Состав медленно, но верно набирал ход. Федор зачем-то посмотрел назад, где, по его расчетам, должен был сейчас находиться их раненый знакомый. И тут из темноты, словно в ответ на пристальный взгляд сержанта, раздался заглушаемый расстоянием и свистом ветра голос Ивана:

– Ребята, чуть не забыл! Спасибо за шоколад!

Седов посмотрел в окно, потом на Воронина, и они рассмеялись, сами не зная почему.

Треск автоматной очереди заставил их обернуться. Терентьев, прислонившись правым плечом к стенке кабины, ожесточенно давил на спуск, выпуская пулю за пулей.

– Немцы! – крикнул он, не оборачиваясь.

Подтверждая его слова, по будке забарабанили пули. Одна влетела внутрь и, срикошетив от топки, исчезла в противоположном окне, пролетев между Андреем и сержантом.

– Командир, ты видел! – возмущенно крикнул Федор. – Они мне чуть нос не отстрелили!

Не дожидаясь ответа, он подскочил к перезаряжавшему автомат лейтенанту и, оттолкнув его в сторону, выпустил длинную очередь по фашистам. Болезненный вскрик, раздавшийся снаружи, дал понять, что пули попали в цель. А Федор, сменив магазин, продолжал стрелять, негромко ругаясь сквозь зубы.

Благодаря стараниям Макса и Отто скорость все возрастала. Локомотив почти вышел из зоны обстрела.

И тут сзади раздался мощный взрыв, ярко озаривший ночное небо! Все находившиеся в кабине почувствовали, как содрогнулся паровоз. А Отто не удержался на ногах и упал бы на пол, не поддержи его вовремя Воронин.

Лейтенант Терентьев выглянул в окно и тут же отпрянул, потому что за первым взрывом последовали другие, не менее мощные. Это рвались цистерны с горючим! В небо поднялись густые клубы черного дыма, неприятно запахло гарью.