Владимир Малыхин - Наследник

теперь его больше нет?! Нет, он не желал в это верить...

Медведенко молча наблюдал, как он ходил по комнате, сжимая в кулаке бумажку, чувствовал, что у

Виктора случилось больше горе, но не решался ни о чем спрашивать. Вдруг Виктор всунул ноги без

портянок в валенки, накинул на плечи полушубок и выбежал из хаты. Следом за ним, одеваясь на

ходу, выбежал и Медведенко. Он шел от Виктора на расстоянии десятка шагов и зорко за ним

наблюдал. А Виктор ходил кругами по снежному полю. Вдруг он остановился, достал кисет и долго

сворачивал цыгарку, потом стал шарить по карманам. Медведенко понял: ищет огонька. Он быстро

достал огниво, подбежал к Виктору, высек искру и протянул ему тлеющий фитиль. Виктор сначала

недоуменно поглядел на Медведенко, потом взгляд его стал осмысленным, он прикурил, глубоко

затянулся и, помолчав, глухо сказал:

— Худо мне, Кузьмич. Очень худо... Отец...

— Да я ж так и почуял, — тихо произнес Медведенко. — Война она и есть... война...

Виктор положил руку ему на плечо:

— Пошли в хату, холодно... В хате он лег на койку, закрыл глаза и замер. Мысли путались, перед

глазами проплывало лицо отца, строгое, задумчивое, улыбчивое... Вдруг дверь приоткрылась и вместе

с крутой волной голубых снежинок в хату кто-то вошел, бесшумно, как приведение... Но он это

почувствовал, до его лица долетели снежинки. Приподнялся на локте:

— Кто там?

Увидел:

— Ирина. Она остановилась посреди хаты и скрестив руки на груди, прошептала:

— Это ... я.

Он вскочил и подбежал к ней:

—Вы?!

— Я, — тихо сказала она.

— Я все знаю..., я знаю, как это ужасно... Я хочу сейчас быть с Вами рядом.. — она, глядя на него

широко раскрытыми, полными слез, глазами, положила)руки на его плечи. — Извините..., но я... не

могла иначе...

Виктор прижал голову к ее груди, его плечи дрогнули. Она, сдерживая слезы, молча гладила его по

голове, тяжело дыша, прошептала:

— Я... побуду. . с тобой..., можно? — Он глухо спросил: — Тебя кто-нибудь видел? — Она вдруг

преобразилась, гордо подняла голову и громко сказала: — Не знаю! Может быть! Мне наплевать! —

Он обнял ее, поднял на руки и понес на койку. В голове мелькнуло: "Медведенко!", но Медведенко в

хате давно не было. Виктор не знал, что Медведенко после их "прогулки", незаметно исчезнув,

побежал к Ирине, вызвал ее на крыльцо и прошептал:

— Слышь, Ирина, беги до него... У него отец убитый...

* * *

Замели февральские метели. Солдатская молва принесла весть о том, что скоро их армию двинут

на Крым. Солдатская молва на фронте — дело не шуточное, она нередко угадывала замыслы больших

штабов...

И вскоре на рассвете дивизион покинул гостеприимную деревушку. Все ее жители вышли на

широкий выгон. Женщины плакали и крестили солдат. Многие провожали колонну до околицы. А дед

Пискарь пошел дальше. Он долго шел рядом с Виктором, который из-за него не садился в кабину

тягача. Когда деревня уже скрылась за дальним снежным косогором, Виктор остановился:

— Ну, дедуля, пора!

Он обнял старика и они крепко трижды поцеловались.

— Ты, сынок Витя, того... не дюже подставляй свою грудинку-то под вражьи пули... Ты их бей с

умом. А мне письмо отпиши... — говорил дед, шмыгая носом и смахивая варежкой предательскую

слезу.

— Обязательно, — сказал Виктор, с трудом сдерживая волнение.

Они еще раз обнялись и круто отвернулись друг от друга. Дед долго махал своей фуражкой с

красным околышем вслед колонне.

...И вот Виктор, уже покачиваясь в тесноватой, пахнувшей бензином, теплой кабине трудолюбиво

урчащего тягача, поглядывает на сверкающие бисером под лучами нежаркого февральского солнца

приднепровские снежные дали, пытается угадать конечный пункт назначения. Он вспоминает

прочитанные когда-то книги о геройском штурме Перекопа и Сиваша, альбом "Плакаты Гражданской

войны", который отец однажды подарил ему в день рождения. Особенно ему понравился тогда плакат,

на котором был изображен скачущий в атаку герой кавалерист в буденновке, с пикой в одной руке и с

поднятой шашкой в другой. Его большой и зубастый квадратный рот был яростно скошен в крике:

"Даешь Крым? Смерть барону!".

Артиллерийский полк длинно растянулся по заснеженному зимнику. Вик-гор выглянул в окошко.

Негромко урчавшие тягачи чем-то напоминали могучих буйволов, которые, опустив широкие лбы и

выгнув крутые шеи, упрямо тянут свою тяжкую лямку. Он достал из планшетки карту, сверил на