Андрей Ворфоломеев - Агент поневоле

Одним словом, выпросился Саша обратно в свой запасной стрелковый полк. А там в конце ноября и сам 14-й ОВЗ расформировали, а уцелевших бойцов Куникова прямиком направили в морскую пехоту. В общем, ещё неизвестно, что лучше для нашего героя оказалось. «Черную смерть» обычно, в самое пекло бросали. Типа, общеизвестной эпопеи пресловутой Малой земли. Не лучше пришлось и тем, кто остался на кораблях. В мае следующего 1942 года, после разгрома Крымского фронта, им пришлось собственноручно взрывать их в порту Темрюка. Немногим тогда удалось вырваться из превратившегося вдруг в мышеловку Азовского моря. Пожалуй, только речному монитору «Железняков», за тот беспримерный переход прозванному «мертвым кораблем». Название очень меткое и верно передающее суть дела. Имевший чрезвычайно малую осадку монитор искусно маскировался среди мачт и надстроек забивших Керченский пролив потопленных судов. Иногда киль его скрежетал по дымовым трубам лежавших на дне собратьев, и тогда у всех, находившихся на борту в буквальном смысле мороз продирал по коже. Когда же «Железняков» попадал в лучи немецких прожекторов, то немедленно стопорил ход, и у вражеских наблюдателей складывалась полная иллюзия, что они имеют дело с очередными обломками. И все-таки без жертв обойтись не удалось. На самом выходе из пролива монитор был обстрелян немцами, однако сумел прорваться в Черное море. Другим повезло меньше.

И, вполне возможно, старший Ли, сам того не желая, мог своими благими намерениями вымостить сыну дорогу прямиком в ад. Или на тот свет, как минимум. Но тут уж ничего определенного сказать нельзя. Произошло всё так, как произошло…

Как-то раз, после того, как я стал частенько бывать в гостях у дяди Саши, он, сидя на своей маленькой кухоньке, высказал мне одну очень интересную мысль:

– По-моему, в каком-то романе Юрия Трифонова говорилось, что судьба человеческая подобна песчинке. В спокойные времена и она лежит спокойно, но зато в эпоху глобальных потрясений её, зачастую помимо собственной воли, подхватывает и несёт куда-то неумолимым историческим водоворотом. Да и в самом деле? Способны ли мы сами решать хоть что-нибудь в своей жизни? Не знаю. Иногда кажется, что всё зависит от различных мелких случайностей. Взять, к примеру, меня. Если бы не одна примечательная встреча, то, наверное, так бы и остался я бойцом 302-й горнострелковой дивизии и, возможно, сложил бы голову при разгроме Крымского фронта. Или где-нибудь под Сталинградом. А может, напротив, и до Берлина бы дошёл! Судить не мне…

После удачной Керченско-Феодосийской десантной операции на полуострове установилось некоторое затишье. Саша, пользуясь моментом, в любое свободное время, находил укромное местечко и, дабы не растерять былую форму, отрабатывал приемы джиу-джитсу. И надо же такому случиться, что невольным свидетелем одной из этих тренировок стал сам член Военного совета 51-й армии корпусной комиссар Андрей Семенович Николаев. Оставив полагающийся ему по штату газик, он в задумчивости прогуливался по зимней степи и за одним из пригорков в буквальном смысле наткнулся на разминающегося Сашу.

– Ого! Вот это номер! Прямо цирк японской борьбы в одном лице. Подойди-ка сюда, боец.

– Здравия желаю, товарищ корпусной комиссар! Рядовой Ли по вашему приказанию явился!

– Китаец, что ли?

– Так точно!

– Вольно. А скажи, рядовой Ли, ты китайским языком владеешь?

– Да. Дома только на нем и разговаривали.

– Хорошо. А ещё какой-нибудь иностранный язык знаешь? Немецкий, там, к примеру…

– Нет. Немецким, к сожалению, не владею. Только голландским.

– Ты, боец, либо издеваешься?!

– Никак нет, товарищ корпусной комиссар! В тридцать третьем году, когда голод сильный был, отец с матерью, спасаясь от бескормицы, подались в Саратовскую область. Ну и меня с собой взяли. А жили мы там в колонке Брабандер у семьи Шельтинга – потомков голландских переселенцев. У них я языку и научился, с детьми хозяйскими общаясь!

– Хм. Если не врёшь, то и впрямь какой-то уникум получаешься! Возьму-ка я тебя на заметку, мил-человек!

И тем же вечером Николаев позвонил в Москву, своему знакомому полковнику госбезопасности.

– Здорово, Лев Лукич!

– Привет, Андрей Семенович. Ты по делу или как?

– По делу, Лев Лукич, по делу. Слыхал я, что вы там, в своем ОМСБОНе, всяких иностранцев, да спортсменов собираете?

– Есть такое. Правильные у тебя сведения, Андрей Семенович!