Робин Мур - Зеленые береты

Харви глубоко вздохнул.

– Ведь знал же, что не надо выпускать Фрисби из виду, нужно особое чутье на такие ловушки. Еще недельку, и он освоился бы. – Он прошел к носилкам Фрисби. – Тебе лучше?

– Спасибо, сэр. Морфий подействовал.

– Я вызвал американскую "скорую", Фрисби.

Может, все-таки мистер Помфрет прилетит сегодня. Это самый лучший вертолетчик во всем мире. Он должен был демобилизоваться еще полгода назад, но говорит, что не может спать спокойно, пока не подыщет себе хорошую замену.

Все детали моего недавнего полета с мистером Помфретом живо пришли мне на память. Точно так же наступал неминуемый вечер, точно так же низко опускались тучи, и площадка в горах была не слишком-то удобной для посадки. Но теперь я видел всю эту ситуацию иными глазами, потому что на сей раз я ждал его, а не летел вместе с ним по вызову. Интересно, прилетит ли сам мистер Помфрет? Теперь, когда он нашел себе замену, ему не было смысла рисковать лишний раз.

Радист окликнул майора Харви. Через несколько минут майор вернулся.

– Они попытаются выслать вертолет. Без сопровождения. – Харви огляделся в поисках Донга и велел тому проверить заграждения и, быть может, выслать парочку отделений подальше, на случай возможных снайперов.

Я подошел к Рэскину, который пытался промыть рану Фрисби. Края раны уже опухли и побагровели.

– Как нога? Не болит? – спросил я. – Или все же болит?

Австралиец кивнул, закусив губу от боли. Рэскин покачал головой.

– Да, он влип так влип, – сказал он мне. – По мне так уж лучше пуля, честное слово.

Около семнадцати часов мы различили далекое тарахтение вертолета. Как только мы завидели крошечную точку под облаками, Рэскин швырнул дымовую шашку на середину посадочной площадки. Вертолет понесся к нам, теряя высоту.

– Вот храбрецы! – бросил Харви восторженно. – И Вьетконга не боятся.

Вертолет был уже в футах десяти над площадкой, когда раздались очереди из крупнокалиберного пулемета в километре к западу от нас. Пятидесятикалиберный пулемет, пожалуй, наиболее эффективное противовертолетное оружие, которое было у коммунистов во Вьетнаме.

Строчки очередей прошили борт машины. Но, несмотря ни на что, вертолет продолжал снижаться. Он завис уже в пяти футах, когда вторая очередь довольно сильно задела его. Машина рухнула на землю, валясь набок, лопасти винта с ревом врезались в землю, вертолет отбросило на нос, хвост вздыбился, а затем он перевалился на другой бок. Вой мотора внезапно оборвался. Мы бросились к вертолету. Два бортстрелка выбрались через верхний люк целыми и невредимыми, они распахнули дверь кабины и вытащили одного пилота. Тот явно был цел. С другим пилотом произошла заминка. Мы слышали стоны, потом показалась голова без шлема. Я тотчас признал Помфрета.

Его осторожно уложили на траву. Рэскин присел рядом с ним, расстегивая гимнастерку. Веки Помфрета дрогнули.

– Он не ранен, – сообщил Рэскин. – Я не вижу никаких повреждений. – Но тут же осекся, когда его пальцы нащупали что-то под шеей Помфрета.

– Выньте носилки из вертолета, – скомандовал он.

Бортстрелок прыгнул на фюзеляж и вытащил сложенные носилки. Мы развернули их и поставили рядом с пилотом. Второй пилот – еще один молоденький лейтенант – тревожно спросил:

– С ним все в порядке?

При этих словах Помфрет открыл глаза и хрипло выдохнул:

– Я не могу пошевелиться. Ничего не чувствую.

– Помогите положить его на носилки, – потребовал Рэскин.

Уложив пилота на носилки, мы отнесли его в джунгли.

Помфрет лежал и с тревогой смотрел на Рэс-кина.

– Ваша шея, сэр... Похоже, треснул позвоночник.

– Я что, сломал шею? – спросил Помфрет затихающим голосом. – Ничего не чувствую.

Харви взглянул на часы. 16.45.

– Мистер Помфрет, могут они прислать за вами еще один вертолет?

Помфрет с трудом произнес, выдавливая из себя каждое слово:

– Может... быть... Может... те... убрать... эту... пятидесятку...

– Я лично пойду, – пообещал Харви. – Мы уничтожим пулемет или, по крайней мере, нагоним такого страху, что они не смогут вести прицельный огонь.

Помфрет тяжело сглотнул. Морщины на лице стали резче и глубже от невероятного усилия.

– Велите... выслать... Николса... скажите, я... сбит... – Он передохнул. – Николе доберется... уничтожить пятидесятку... – И Помфрет затих, прерывисто дыша.

– Мы должны вывезти его немедленно, – добавил Рэскин. – Со сломанной шеей он не переживет ночь. Может, они и смогут сделать для него что-нибудь в Дананге, но лучше всего его отправить сразу в Ня-Чанг.