Рольф-Дитер Мюллер - Враг стоит на Востоке. Гитлеровские планы войны против СССР в 1939 году

Тезис, согласно которому Гитлер несет всю ответственность за нападение на СССР, а также о том, что он был заложником собственной одержимости, проявления которой можно обнаружить в его раннем программном произведении «Майн кампф», стал краеугольным камнем в основании воззрений на историю того времени. Этот же тезис лежит в основе бытующих на протяжении нескольких десятилетий пространных интерпретаций внешней политики Гитлера. Так, предполагается, что диктатор целенаправленно и последовательно, придя к власти, укрепив режим и колоссально увеличив объемы вооружений, шаг за шагом стал приближаться к своей непосредственной цели — войне за жизненное пространство на Востоке. Вслед за Австрией и Чехословакией жертвой германской экспансионистской политики стала Польша. Сложились необходимые предпосылки для вторжения во Францию, которое, обеспечив Гитлеру безопасность с тыла, позволило ему обратиться к достижению ключевой цели. Захват СССР был призван стать отправным пунктом для «борьбы с континентами», то есть борьбы за мировое господство.

Располагал ли Гитлер в действительности таким поэтапным планом действий, а также был ли он в состоянии добиться его последовательной и тактически выверенной реализации? Действительно ли в иерархии целей указанного плана СССР занимал лишь предпоследнее место? Был ли Гитлер в первые годы войны успешным стратегом, которому удавалось все и который имел в своем распоряжении вермахт — практически непобедимую благодаря тактике молниеносной войны армию? Историография прошлых десятилетий дает утвердительный ответ на эти вопросы. В основе таких представлений лежит целый ряд новых исследований историков из поколения лейтенантов, которые получили широкое признание в 1960-е и 1970-е гг. и до сегодняшнего дня определяют понимание предыстории и причин реализации плана «Барбаросса».

Андреас Хильгрубер и Ганс-Адольф Якобсен — наиболее яркие представители этого поколения. Значимым для понимания «поэтапного плана» Гитлера является систематическое описание внешней политики Третьего рейха, предпринятое Клаусом Хильдебрандом. Многие другие историки как внутри страны, так и за ее пределами придерживались именно такой стратегии размышлений. Авторы многотомного издания «Германский рейх и Вторая мировая война» (Ведомство военно-исторических исследований бундесвера, 1983 г.) разделяют данный подход и подробно описывают операцию «Барбаросса» в четвертом томе упомянутого издания. Практически незамеченным осталось важное открытие Эрнста Клинка, который пришел к выводу, что первые размышления и приготовления к войне с СССР были предприняты Верховным командованием сухопутных войск в июне 1940 г., без каких-либо предписаний со стороны Гитлера. Отчасти эти выводы были «спрятаны под сукно» посредством распространения тезиса о том, что в ОКХ, безусловно, знали о Восточной программе Гитлера и, руководствуясь принципом «упредительного послушания», загодя настроились на воплощение в жизнь пожеланий диктатора {4} 4 Vgl. Gerhard Schreiber, ein Kollege von Klink, in: Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, Bd. 3, S. 354, Anm. 273. .

В последние три десятилетия исторические исследования, общественность и СМИ практически исключительно занимались освещением преступных аспектов операции «Барбаросса». Вызвавшая столько споров гамбургская выставка 1995 г. [1] Речь идет о выставке «Война на уничтожение: преступления вермахта в 1941–1944 гг.», организованной гамбургским Институтом социальных исследований. — Прим. перев. дала важный импульс для дальнейших исследований. Сегодня практически никто не сомневается в том, что руководство вермахта несет значительную долю ответственности за развязывание войны на Востоке. Не вызывает разногласий и то обстоятельство, что «идеологическая война» была заложена в качестве составного элемента уже на этапе планирования и подготовки военной кампании и нашла свое отражение в общеизвестных приказах преступного содержания.

Однако нет ли здесь взаимосвязи со смелостью планов ОКХ? Не могли ли сами военные руководствоваться антибольшевистскими, антиславянскими настроениями? Был ли план «Барбаросса» шедевром немецкого Генерального штаба и правда ли, что лишь немногие базовые посылки оказались неверны, будучи обусловленными представлением о СССР как о «колоссе на глиняных ногах»? Отличается ли подлинной оригинальностью военный план, разработка которого началась летом 1940 г., процесс, на который наложило отпечаток высокомерие Германии, обусловленное неожиданной победой над Францией? Идет ли речь об «экспромтом» сделанном наброске, как считает Андреас Хильгрубер {5} 5 Hillgruber, Russland-Bild, S. 128. , либо же имело место обращение к наработкам, сделанным некогда ранее? Было ли представление о войне с СССР в период между 1933 и 1940 гг. представлением нацистов-фанатиков, выходящим за пределы трезвого военного расчета? Имел ли Гитлер, воспринимавший себя как «величайшего полководца всех времен», собственный взгляд на то, как должна протекать в военном отношении война на Востоке?