Карл фон Клаузевиц - Принципы ведения войны

Чем выше чин военачальника, тем больше в его деятельности преобладают ум, понимание и проницательность, оттесняя храбрость, являющуюся свойством темперамента, и по этой причине ее редко можно встретить в высших сферах, но тогда тем более она достойна восхищения. Храбрость, руководимая незаурядным умом, есть отличительная черта героя; она не заключается в прямом рискованном действии против природы вещей, в открытом пренебрежении законами вероятности, а в неукоснительном соблюдении сложного расчета, проделанного при выборе решения гением и интуицией с молниеносной быстротой. Чем больше храбрость окрыляет ум и проницательность, тем более широким будет взгляд и тем точнее результат, но, разумеется, всегда сохраняется положение: чем выше цель, тем большие опасности связаны с ее достижением.

Полагаем, что невозможно представить выдающегося полководца без храбрости, то есть человек не может стать полководцем, если у него нет врожденной храбрости, и поэтому мы рассматриваем ее как главное качество, необходимое для этой карьеры. Что остается от этого врожденного качества, развитого и в то же время умеренного образованием и обстоятельствами жизни, когда человек достиг высокого положения, – это уже второй вопрос. Чем больше сохранится в полководце этого качества, тем сильнее проявится его гений, тем выше будет полет. Риск всегда становится больше, но вместе с ним возрастают и цель, и результат.

И все же надо обратить внимание на одно очень важное обстоятельство.

Дух храбрости может существовать в армии или потому, что он присущ народу, или потому, что он рожден в результате успешных войн, руководимых способными полководцами. В последнем случае его вначале не будет.

В наше время вряд ли есть другие способы воспитать воинский дух народа, кроме как на войне, и обязательно под предводительством храбрых полководцев. Лишь война может противостоять изнеженности чувств, склонности искать удовольствия и комфорта, что является причиной вырождения народа, выросшего в процветании и поглощенного исключительно коммерцией.

Нация может надеяться занять прочное положение в политическом мире, только если народный характер и участие в настоящей войне взаимно поддерживают друг друга и находятся в постоянном взаимодействии.

Теперь немного поговорим о стойкости.

В этом разделе нашего труда читатель ожидает услышать об углах и линиях и находит, вместо этих обитателей научного мира, только самых обычных людей, которых каждый день встречает на улице. И все же автор не может решиться стать хоть на йоту больше математиком, чем этого, как ему кажется, требует от него предмет, и его не тревожит удивление, которое может выказать читатель.

На войне больше, чем где-нибудь в мире, все происходит не так, как мы ожидали, и вблизи выглядит иначе, чем на расстоянии. Как спокойно наблюдает архитектор за возведением строения, план которого он начертил! Врач, хотя и гораздо больше подвержен в своей работе значительному количеству случайностей, все же достаточно хорошо знаком с применяемыми им лекарствами и их действием. На войне все не так!

Здесь крупный полководец находится в постоянном водовороте ложной и правдивой информации, ошибок, совершенных из-за страха, небрежности, торопливости или упрямства, проявленного на основании ошибочных или правильных донесений, по злой воле или из истинного или ложного чувства долга, вследствие лености или переутомления. Словом, в водовороте случайностей, которых не мог предвидеть ни один смертный. Короче, полководец является жертвой сотни тысяч впечатлений, большая часть из которых имеет тревожную и лишь меньшая часть ободряющую тенденцию. Долгий военный опыт позволяет ему быстро оценить эти явления; высокое мужество и твердый характер помогают твердо противостоять им, как скала противостоит ударам волн. Тот, кто поддастся этим впечатлениям, никогда не доведет до конца ни одно дело, и поэтому твердое отстаивание принятых решений, пока против них не появится решительных доводов, является необходимым противовесом. Вряд ли найдется хоть одна прославленная военная операция, которая осуществлялась бы без крайнего напряжения сил, трудов и лишений. И там, где физическая и моральная слабость человека заставляют его идти на компромиссы с самим собой, к поставленной цели может привести только огромная сила воли, такая стойкость, которая вызовет восхищение у настоящих и будущих поколений.