Игорь Додонов - Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл

Просьбы о снятии Д.Т. Козлова эти слова не содержали, чему подтверждением и переговоры по прямому проводу Л.З. Мехлиса с А.М. Василевским, состоявшиеся в первом часу ночи 10 марта 1942 года, и доклад Л.З. Мехлиса в Ставку ВГК от 29 марта 1942 года, в котором представитель Ставки на Крымфронте действительно настаивал на смене командующего фронтом.

В разговоре по «Бодо» заместитель начальника Генштаба, в частности, сказал:

«… по Вашей шифровке о тов. Толбухине (выделено нами – И.Д.) тов. Сталин принял решение освободить его от обязанностей начальника штаба фронта и временно, до назначения нового начальника, исполнение обязанностей начальника штаба фронта возложить на генерала Вечного» [32; 123].

Заметьте, ни слова о Д.Т. Козлове и просьбе о его снятии. Молчит о ней А.М. Василевский, молчит в дальнейшем разговоре и Л.З. Мехлис [32; 123]. Согласитесь, странное молчание, если такая просьба всё-таки была.

А вот строки из доклада Л.З. Мехлиса в Ставку ВГК от 29 марта:

«Товарищу Сталину.

Я долго колебался докладывать Вам о необходимости сменить командующего фронтом Козлова (выделено нами – И.Д.) , зная наши трудности в командирах такого масштаба. Сейчас я всё же решил поставить перед Ставкой вопрос о необходимости снять Козлова (выделено нами – И.Д.) » [25; 37].

Выделенные слова ясно показывают, что предложение о снятии Д.Т. Козлова было высказано Л.З. Мехлисом впервые.

Зачем авторам, клеймящим Льва Захаровича, показывать многократность его просьб о снятии Д.Т. Козлова – понятно: тем самым демонстрируется «разрушительная» деятельность представителя Ставки на Крымском фронте.

По иным причинам это делают авторы, пытающиеся «обелить» Л.З. Мехлиса: для них это – яркий пример борьбы Мехлиса с генералами-«бездельниками».

В общем же, заблуждаются и те, и другие (не берёмся судить, кто намеренно, а кто случайно).

Во-вторых, на наш взгляд, ошибочно напрямую увязывать телеграмму от 9 марта с неудачей наступления 27 февраля – 2 марта, как это делают все исследователи. Конечно, как уже отмечалось, срыв наступления не улучшил отношение Мехлиса к командованию Крымского фронта. Но позволим предположить, что если бы непосредственно он послужил причиной просьбы в Ставку о снятии Ф.И. Толбухина, то Лев Захарович не ждал бы неделю, чтобы эту просьбу «озвучить». Думается, «последней каплей» были обстоятельства, связанные с подготовкой нового наступления. Недаром Л.З. Мехлис в телеграмме поднял вопрос о «недоброкачественности» документов командования Крымского фронта (см. выше).

И, наконец, в-третьих. Сомневаемся, что почтенных учёных мужей, «свешивающих» на Л.З. Мехлиса «всех собак», удивит факт, о котором пойдёт речь ниже. Они, безусловно, его знали. Только не упоминали о нём, дабы не нарушать «стройность» своей схемы «Мехлис во всём виноват». Но читатель, наверное, будет этим фактом удивлён (раз уж ему ничего о нём не рассказывали). Так вот, снятия Ф.И. Толбухина добивался сам Д.Т. Козлов, о чём выходил с просьбами на представителя Ставки ВГК.

Ниже приводятся выдержки из переговоров по прямому проводу между А.М. Василевским и Д.Т. Козловым, проходивших с 23.30 9 марта 1942 года до 00.15 10 марта. Заметим, что эти переговоры закончились за пять часов до того, как начались переговоры А.М. Василевского с Л.З. Мехлисом, о которых мы уже упоминали чуть выше (обстоятельство, на которое следует обратить внимание).

« ВАСИЛЕВСКИЙ. …2. Тов. Сталин считает целесообразным заменить начальника штаба фронта тов. Толбухина и впредь до назначения нового начальника штаба временно допустить к исполнению обязанностей начальника штаба фронта генерала Вечного.

[…]

КОЗЛОВ. …Решение в отношении тов. Толбухина считаем весьма целесообразным, об этом ставили вопрос перед тов. Мехлисом (выделено нами – И.Д.). Желательно оставить его, если он не будет возражать, на должности помощника по укомплектованию и формированию войск фронта или заместителем командующего 47-й армией. Просим как можно скорее назначить человека вместо Толбухина. Не лучше ли будет исполнение обязанностей возложить на полковника Разуваева, так как генерал Вечный является представителем Ставки и, следовательно, пользуется правами несколько выше, чем я. Будет ли удобно с точки зрения взаимоотношений в управлении войсками?

ВАСИЛЕВСКИЙ. Вечный – сугубо военный человек и, получив приказ Ставки о временном назначении, думаю, будет неплохим начальником штаба и Вашим помощником, так что Ваши опасения абсолютно напрасны. Ваши соображения в отношении тов. Толбухина, да и в отношении тов. Разуваева доложу…» [32; 122-123].