Анастасия Лис: Точка невозврата

12 августа 1421 год от Основания

Сегодня сестра пришла необычно рано. Сказала, что слышала о том, что партизаны хотят вновь навязать бой за наш город оккупантам-урсулам. Прошлый был всего полгода назад и тогда были уничтожены продовольственные склады и ввели карточную систему. И еды выдают так мало, что мне постоянно хочется есть. Но нечего, совсем… Наш сосед недавно хвастался, что научился ловить крыс, но мне кажется это мерзким. Сестра, проведя беглую инвентаризацию нашего скудного имущества, постановила, что послезавтра мы отправимся в Светозар, к нашей тете, которая мамина сестра.

Тетю я совсем не помню, но Светозар далеко отсюда и, возможно, там с едой получше. Поэтому я согласилась. Оставался только вопрос, как мы туда доберемся, денег у нас совсем не было, ценностей тоже. Сестра сказала, что разберется, когда придет время. Она всегда знает, что надо делать. Иногда это бесит, но, в основном, я благодарна ей за заботу, без нее, думаю, меня бы давно убили.

14 августа

Вчера, я довольно удачно поменяла все найденные целые микросхемы на хороший клей. Ботинки теперь протянут как минимум до холодов, а то и дольше. Клея еще даже осталось укрепить обувь сестры и самодельный рюкзак. Почти все вещи были обменяны на хоть сколько-нибудь еды, из одежды осталось только по сменному комплекту.

Покинули город мы довольно рано и до обеда шли в основном по открытой местности, в надежде, что кто-нибудь остановится и подбросит на сколько сможет близко к цели. Мне это казалось весьма ненадежным планом, но сестре видней. Возможно в городе нас ожидала гораздо худшая перспектива, чем идти четыреста тридцать километров пешком, с призрачной надеждой, что нас подберет попутка.

А вскоре после обеда мы наткнулись на урсулов. Или они на нас. Трое в камуфляже. Сестра сказала мне ждать, а сама ушла к ним. Они коротко о чем-то переговорили и один из них увел ее куда-то в лес, второй остался неподалеку от меня, а куда делся третий, я даже и не поняла. Только что стоял здесь и уже нет. Потрясающе!

Сестра урсулов ненавидит. Всегда говорит, что нелюди оккупировавшие нашу страну, добрых чувств недостойны. Я с ней никогда не спорю, хотя и не согласна. Маму и папу убили люди-мародеры, позарившиеся на какие-то мамины украшения, и меня избивали и отбирали еду тоже люди! А урсулы меня никогда не обижали. Наоборот, я помню, как одна девушка-урсула, ставшая свидетельницей подобного разбоя, пожалела меня и отдала мне полкаравая своего хлеба. И даже проводила до дома, чтобы и это никто не отнял. Сестра, конечно, тогда язвила, что сытому то легко отщипнуть кусочек в пользу голодающих, но никто из наших более сытых соседей отчего-то не спешил с нами поделиться и крохой. Но вслух высказать это я не рискнула.

Присматривающий за мной урсул перевел взгляд с окрестностей на меня. Как-то текуче сменил позу. Мама в детстве рассказывала, что когда-то очень-очень давно мы были одной расой, но потом наши пути разошлись. И теперь в них от людей только внешнее сходство и осталось. Высокие, сильные, с очень плавными, выверенными движениями, которые практически недостижимы для людей. Я, по крайней мере, таких не видела. А еще у них все носят длинные волосы. У этого вот была иссиня-черная коса до пояса. И пронзительные глаза, словно сканирующие меня на предмет чего-нибудь запрещенного.

Наконец, вернулась сестра в сопровождении первого и еще одного. Он был чуть ниже первого, но сестра имеющая рост значительно выше среднего доставала макушкой ему только до плеча. Бесстрастное лицо в мелких шрамиках, льняная коса и колючие серые глаза, которые словно разложили меня на составляющие, оценили и потеряли всякий интерес.

Мне небрежно сообщили, что мы идем с его отрядом почти до Светозара, их путь пролегает всего в паре километров от города. Но идем мы пешком и быстро. Зато сыто и безопасно. Это уже сестра потом добавила. А еще сказала, что я должна их слушаться и не мешаться под ногами, потому что это военный отряд и нас они брать не должны были. Я была только за, особенно после того как в лагере мне дали бутерброд с какой-то странной, но вкусной пастой и воду.

15 августа

За целый день мы сделали только два привала по полчасика, на которых нам давали бутерброды и воду, сами они только завтракали и ужинали. Да и останавливались, похоже, только ради нас. Я была им за это очень благодарна, но все равно еще задолго до вечера выбилась из последних сил.