Николай Шпанов - Первый удар (сборник)

Писатель Николай Николаевич Шпанов родился 22 июля 1896 года в городке Никольск-Уссурийский в семье железнодорожного служащего. Окончил классическую гимназию, поступил на кораблестроительный факультет Петроградского политехнического института, но окончил всего два курса. Пересилил интерес к только зарождавшейся тогда авиации. После окончания в 1916 году Высшей офицерской воздухоплавательной школы воевал как боевой летчик на фронтах Первой мировой войны. В 1918 году вступил добровольцем в Красную армию. Почти четверть века отдал Военно-воздушному флоту СССР, редактируя журналы «Вестник воздушного флота» и «Самолет». В 1925 году в журнале «Всемирный следопыт» появился первый (фантастический) рассказ Ник. Шпанова «Таинственный взрыв».

Фантаст Г.И. Гуревич позже вспоминал: «Шпанов был высокий… Чуть сутулился… Помню серо-седые волосы, очки… Биография у него колоритная. Летал на воздушном шаре, совершил вынужденную посадку в области Коми. Написал об этом, понравилось…» В начале тридцатых одна за другой выходят очерковые книги: «По автомобильной Трансевразии. На автомобиле по Уссурийскому бездорожью»; «Подвиг во льдах» – о спасательной экспедиции ледокола «Красин»; «Во льды за “Италией”» – очерки, вступительную статью к которым написал знаменитый летчик А.Б. Чухновский; «Загадка Арктики»; наконец, в 1931 году – повесть «Земля недоступности» (переиздававшаяся и под названием «Лед и фраки»).

Но всесоюзную славу Ник. Шпанову (он почти всегда подписывался этим псевдонимом) принес роман «Первый удар». Отрывки из него с августа по ноябрь 1936 года (под названием «Гибель Сафара. Поединок») печатались в «Комсомольской правде». В 1939 году произведение появилось в журнале «Знамя», и тогда же вышло отдельной книгой («Первый удар. Повесть о будущей войне») сразу в нескольких крупнейших издательствах: в Воениздате, в ГИХЛе, в Гослитиздате, в Детиздате, в «Роман-газете», в «Советском писателе». О том, что книгу торопились донести до читателей, говорят выходные данные первого издания: сдано в производство 15 мая 1939 года, подписано к печати 22 мая 1939 года.

Напряженным ожиданием скорого столкновения с фашизмом жила в те годы вся страна. Массовые сборники (например, «Война», 1938), нередко предваряли такие слова: «Редакция поставила перед собой цель – ознакомить пионеров и школьников старшего возраста с военной техникой и ее боевым применением». Повсеместно цитировались слова Ленина: «Фраза о мире смешная, глупенькая утопия, пока не экспроприирован класс капиталистов». Войны ждали, войны боялись, о ней знали: она вот-вот разразится. И больше всего чудес ждали почему-то от авиации. Кстати, сейчас задним числом видно, что в советской фантастике тех времен успели отметиться чуть ли не все знаменитые советские летчики, в том числе первые Герои Советского Союза: Илья Мазурук выступил с фантастическим рассказом «Незарегистрированный рекорд» (1938), Георгий Байдуков с фантастическими очерками «Через два полюса» и «Разгром фашистской эскадры. Эпизод из войны будущего» (1937), напечатанными, кстати, в главной партийной газете страны «Правда», в 1936 году вышла в свет «Мечта пилота» Михаила Водопьянова.

Много шума наделала книга майора германской армии Гельдерса «Воздушная война 1936 года. Разрушение Парижа». По ее тексту 9 июля 194… года армады германских бомбардировщиков заходят на бомбежку Парижа, а уже 12 июля «французский и бельгийский посланники в Гааге передали британскому правительству просьбу о немедленном заключении перемирия». Ответом на фантазии Гельдерса стал роман П. Павленко «На Востоке». Мариэтта Шагинян писала (это тоже знамение времени): «…замечательная книга. Если многие из писателей могли до сих пор делать свое дело мимо соседа, не зная и не читая чужих книг, то сейчас, после романа Павленко, с этим покончено. Не прочтя и не учтя его, не устроив смотра собственным силам, не почистив собственную кухню, не поучившись и не “переквалифицировавшись” при помощи огромной удачи Павленко, писатель рискует сразу осесть, как дом от землетрясения…» И дальше: «…Павленко – большевик с хорошей биографией – много и умно читал, прежде чем стать писателем. Он вовсе не стыдился учиться у современного Запада. Но он “импортировал” западную литературную технику точь-в-точь так, как мы в начале пятилетки импортировали в Союз заграничную машиностроительную технику: он ее взял без сюжета, как машину капитализма. Западный способ письма, паузы в синтаксисе… Павленко взял эту технику, служащую на Западе как иллюзия, и заставил ее работать в своем романе, как конвейер для облегченного развития действия. Получилось очень хорошо, получилось по-советски, получилась та самая заграничная марка, которую мы освоили у себя на заводе, и стахановец гонит на ней такие нормы, о каких она дома не помышляет, а в то же время марка никому не грозит ни безработицей, ни затовариванием, ни кризисом, ни забастовкой».