Николай Стариков: Ваше благородие

— Что это даст? — изумленно спросил генерал-лейтенант Желтов. — Побряцаем оружием, а дальше что?

— Если хорошо «побряцаем», немцы не снимут с нашего направления войска для развития успеха наступающих группировок, — ответил Родион Яковлевич.

— Очень тонко следует сработать, чтобы провести столь опытного волка, каким является командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Манштейн, — с сомнением покачал головой генерал Коржанович.

— Чего не бывает на войне! Вдруг клюнет на приманку? Как бы мне хотелось побудить его к ошибочным решениям! Поручи оперативному управлению продумать, как лучше организовать демонстрацию силы. Дай в его распоряжение пару танковых батальонов с пехотой, пусть пошумит на прифронтовых дорогах, да так, чтобы вражеская агентура убедилась в прибытии свежих сил. Сделать это необходимо немедленно, — распорядился командующий фронтом.

— Надо бы артиллеристам пристреляться поинтенсивнее особенно в полосе двадцать четвертого гвардейского стрелкового корпуса. Оперативная группа немцев «Кемпф» сразу забьет тревогу. Там командующий трусоватый, — предложил начальник штаба.

— Дай необходимые распоряжения. Да пусть командиры артиллерийских соединений сообщат по радио о готовности к ведению огня. Наступление начинается обычно через какое-то время после такого доклада. Активизируйте работу радиосредств.

— Не повредим ли сами себе? — заметил Желтов. — Если немцы выведут с нашей полосы наступления часть войск, нам потом будет легче выполнить задачи.

— Если мы позволим противнику маневр частью сил для развития успеха наступающих группировок, после выполнения задачи они возвратятся на прежнее место. В любом случае ко времени нашего наступления оперативное построение противостоящей нам группировки будет восстановлено. Выходит, что наша пассивность на руку противнику, что может сказаться на делах соседа, общей обстановке и успехах фронта.

Добившись положительных результатов под Белгородом, не двинут ли немцы против нас? Знают наверняка, что мы получили большое количество слабо подготовленных маршевых рот. Их обучение, возможно, сейчас главное для фронта.

— Не двинут, Алексей Сергеевич, не двинут, — возразил Коржаневич. — Меньшими силами наступление ведут редко. Результат почти всегда один и тот же. Не захватив Курск, Манштейн не способен к активным действиям на других направлениях. Меня волнует другое: могут забрать у нас наиболее боеспособные соединения для наращивания усилий соседей, а потом не возвратят.

— Пока этого не произошло, следует ускорить демонстративные действия по подготовке к наступлению, иначе немцы быстро сообразят, что их просто водят за нос, — сказал Малиновский. — А что касается слабой подготовленности пополнения, надо немедленно организовать в подразделениях интенсивное обучение войск, в первую очередь ведению наступательного боя. Вас, товарищ Желтов, попрошу контролировать ход этой работы.

Кавригин уехал за полночь. Как ответить на радиограмму, придумать не удалось. Требовалась консультация начальника разведывательного отдела войск НКВД. Договорились, что утром капитан вновь возвратится с указаниями руководства.

— Начальник отдела свяжется с оперативным управлением фронта, которое находится в непосредственном подчинении начальника штаба фронта, — сказал капитан, направляясь к «виллису». — Он-то всегда в курсе дела. Так что хочешь не хочешь, а Малиновскому придется подключаться к нашей проблеме.

Первый же день после командировки оказался для Сергея насыщенным до предела. Хотелось спать. Душа и тело требовали отдыха. Предыдущей ночью это сделать не удалось. Будоражили мысли о сыне, на память приходили слова Зины.

Однако отключиться от насущных дел опять не удалось.

После распоряжения оперативника всем отправиться по домам Ирина не ушла, продолжала сидеть на завалинке в качестве дежурной по радиоузлу. Едва оставшись одна, на виду у охраны она прямо-таки влетела в «келью», опустилась перед Сергеем на колени, посмотрела в его лицо полными слез глазами.

— Сережа, милый!..

Она сбивчиво начала рассказывать, как ждала, волновалась перед встречей, а он не нашел для нее ни одного теплого слова. Тонкие пальцы женщины нервно гладили его ноги.

— Чего ради встала на колени, неудобно же.

Сергей взял женщину за руки, помог подняться, посадил рядом.

— Иринушка! Устал я до бесчувствия. День-деньской на ногах, прости за невнимание. У нас еще будет время поговорить.