Дмитрий Бочаров - По призванию Офицер, или Как жить нельзя

На вопрос озадаченного отца:

– Сынок, ты что? Я же твой папка!?

Ребенок, со слезами на глазах, ответил, указав на фотографию:

– Мой папа летчик – вон, а ты уходи!..

Папа сделал серьезные оргвыводы для себя. После этого инцидента мы с ним стали лучшими друзьями, и старались всегда быть вместе.

С трехлетнего возраста папа приучил меня вместе с ним делать по утрам зарядку. Утром и вечером мы вместе чистили зубы, как положено около трех минут! Вечером отбой строго в десять, после просмотра передачи «Спокойной ночи».

Я в детстве был очень упитанным мальчиком, поэтому все это мне давалось с трудом. Но благодаря систематическим занятиям физкультурой, стал достаточно гибким и подвижным. Папа готовил меня к поступлению в летное училище.

Стаж сознательного знакомства с малой авиацией – вертолетами у меня начался тоже очень рано – в возрасте трех лет. Сначала, конечно, в качестве пассажира.

Даже когда в детском садике был ремонт, я чаще жил у папы на работе, на его техническом участке, который находился на летном поле около стоянок вертолетов, чем у мамы в проектном институте.

На аэродроме было гораздо интересней, чем бродить между столами и чертежными досками. Тем более, когда все запрещают трогать! Для мальчика это было смерти подобно…

Зато на летном поле и техническом участке раздолье – от дикой флоры (подснежников, желтых тюльпанов, разных цветочков, полыни, урюка и так далее) до дикой фауны (муравьев, кузнечиков, стрекоз, богомолов, тарантулов, тушканчиков, ежиков, змей и тому подобное). И все это многообразие на свежем воздухе, который плодотворно влияет на развитие ребенка.

Тем более в наличии множество всякой техники и железяк. Вдобавок, есть коллектив добрых дяденек, которые всегда могут что-нибудь интересное рассказать, да и вообще занять маленькую любознательную личность.

Однажды был такой случай: я весь вымазался, лазая по вертолетной стоянке, и хотел умыться. Один добрый дядечка подвел меня к баку со сливом масла и открыл краник. Не знаю, может посмеяться хотел, может папке за что-то отомстить таким оригинальным способом. Потом уже от грязного масла, папа и почти весь участок, поочередно долго, несколько часов, отмывали меня бензином и хозяйственным мылом. Уже даже и не помню, что они все сделали с шутником.

Был еще случай – мы с другом по несчастью, у которого тоже закрылся детский сад на ремонт, лазили в кабине старого разбитого самолета, стоящего на самолетном кладбище в дальнем углу аэродрома.

В кабине стояли ободранные кресла пилотов, и было много всяких пумпочек, кнопочек и тумблерочков, разбитых и целых приборов.

Мы важно восседали в кабине, старательно изображая из себя сурьезных дядек-летчиков.

Насмотревшись фильмов, резко дергали штурвалы, щелкали тумблерами, имитируя взлет-посадку.

В какой-то момент мой друг решил помахать ручкой “провожающим” в разбитую форточку и…

Этот невинный жест спас нам наверно жизни!

Что произошло в следующие мгновения, я полностью начал осознавать по прошествии лет десяти…

Служба спасения аэродромов, в которую входят и пожарные расчеты, имеет свои жесткие планы и графики тренировок.

Наш внеплановый отлет, некстати совпал с показательным занятием по тушению лайнера, потерпевшего крушение.

Как Вы уже догадались, в качестве наглядного пособия был выбран наш многострадальный самолет, мирно доживавший свой век на задворках летного поля.

Ну, вот загвоздка, о наличии в нем экипажа, руководство занятий оповещено не было…

Пилоты, кстати тоже, не были в курсе коварной реальности, что их лайнер уже условно потерпел аварию на взлете, был выброшен за край взлетной полосы и загорелся.

Для достоверности и приближенности к реальным условиям самолет должны были поджечь. Команду об этом уже подал руководитель учений в момент внештатного прощания моего друга…

Все! Занавес!

Слов, которые мы услышали после вопля дядьки с рупором в фуражке и погонах с большими звездами: «Отставить! Мать вашу…», – мы тогда не знали.

Теперь их можно классифицировать как «трехэтажный мат». Но тогда, мы недоумевали, как остальные дядьки в касках с факелом, со шлангами и брандспойтами поняли, что в кабине дети.

Поджигать нас не стали, а очень даже бережно эвакуировали из разбитого фюзеляжа.

После такого всплеска эмоций, представляю, какие мысли крутились у дядьки под фуражкой, он нам даже уши крутить не стал.

Зато вопрос – откуда взялись дети на охраняемой территории, он не преминул задать всем!