Георгий Орлов - Дневник добровольца. Хроника гражданской войны. 1918–1921

В 1945 г. семья Г.А. Орлова по приглашению известной строительной фирмы «Losinger+Ko» переезжает в Швейцарию, в г. Берн, для работы. Именно здесь он производит все расчеты строящихся мостов, плотины в Израиле и т. п. В октябре 1963 г. совместно с инженером Г. Саксенхофером он издает книгу по расчетам всех видов балок, пользовавшуюся большим спросом у студентов многих поколений и в строительных организациях.

Однако годы, проведенные Г.А. Орловым в окопах Гражданской войны, жесточайший голод в лагере в Галлиполи, огромная просветительская работа с большой самоотдачей в последующие годы подорвали его здоровье. 19 апреля 1964 г. после тяжелой продолжительной болезни Г.А. Орлов скончался.

Сохраненный Георгием Алексеевичем дневник времен гражданской войны представляет собой четыре толстые тетради, исписанные простым карандашом и чернилами мельчайшим почерком. Бумага от времени темнела, карандаш выцветал, поэтому в 50-е годы Г.А. Орлов предпринял перепечатку дневника: он читал свои записи вслух, а супруга Наталья Владимировна печатала на машинке. Затем автор прочитывал текст и в некоторых местах исправлял опечатки. Было сделано несколько экземпляров машинописи под копирку.

Один экземпляр дневника попал в Могилев к племяннику Георгия Алексеевича (сыну брата Бориса) Олегу Макаренко, который предпринял усилия по публикации фрагментов Дневника дроздовца в журнале «Звезда», они были напечатаны в декабрьских номерах за 2012 и 2013 гг. Полностью дневник никогда не публиковался. Подлинник дневника хранится у сына автора Вадима Орлова в Берне (Швейцария).

В 2015 г. один экземпляр машинописи был передан в Москву сотрудницей Института Восточной Европы в Берне Ириной Черновой-Бургер. По этому экземпляру осуществлено настоящее издание дневника Георгия Орлова.

12.08.1918.День 12 августа старого стиля, назначенный мной и Андреем для отъезда в Добровольческую армию, начался обыкновенно, как и все другие, с тою только разницею, что пасмурное небо предвещало плохую погоду, а некоторое волнение и беготня в доме указывали на близость отъезда. Накануне, 11 числа, зашел к нам П.А. Сченслович 1 1 Сченснович Пол. Ал. был учителем истории и географии в Могилевской гимназии. и остался ночевать. Как он, так и многие другие заходили, чтобы проститься и пожелать успеха нам и тому делу, на которое мы едем. Такое отношение со стороны окружающих и знакомых не только приятно, но и создает известную уверенность и твердость в начатом деле.

Около 10 часов мы с Андреем <���Седельниковым> 2 2 Седельников Андрей Константинович . Студент. Ташкентская школа прапорщиков 1917. Прапорщик. В Добровольческой армии и ВСЮР в 3-й батарее Дроздовской артил. бригады. Подпоручик. Ум. от тифа 2 фев. 1920 в Керчи. пошли в Приютскую церковь, где папа хотел отслужить напутственный молебен. В этот день там служили панихиду, так как был 40-й день после убийства бывшего Императора.

После молебна ездил под проливным дождем на вокзал, чтобы справиться о времени отхода поезда. Решили ехать вместе с капитаном Полчаниновым 3 3 Полчанинов Владимир Павлович . Тифлисское пехотное юнкерское училище 1904– 1905. Капитан отдела дежурного генерала штаба Верховного главнокомандующего. В Южной армии, затем во ВСЮР; помощник нач. наградного отделения управления дежурного генерала штаба Главнокомандующего ВСЮР, с 27 июня 1919 нач. 2-го наградного отделения общего отдела Военного управления, авг. 1919 нач. 3-го отделения того же отдела. Полковник. Участник Бредовского похода. 20 июля 1920 эвакуирован в Югославию. В эмиграции там же. Ум. 27 мая 1939 в Сараево (Югославия). , который получил беженский вагон до Ростова. После вокзала уложили вещи и сели обедать. Во время обеда пришел о. Крымский, чтобы передать нам письмо своему родственнику в Новочеркасске, благословил нас в путь и уходя сказал: «У меня прямо слезы навертываются на глаза, когда я вижу как молодые люди несут свою жизнь на алтарь отечества». Симпатичный священник этот о. Крымский. Затем пришел Вася с целью проводить нас. Я написал еще письмо в Москву Оле с Генрихом. Папа с мамой благословили нас, мы посидели в гостиной перед отъездом и тронулись на вокзал.

Провожали на вокзале нас все, кроме бабушки и детей, были также Вася и Персианцев. В 7:06 вечера по среднеевропейскому времени мы тронулись из Могилева в вагоне 4‐го класса. Так как выходить на перрон неуезжающим не разрешали, то наши пошли на переезд и махали нам платками. Не знаю, как у Андрея, но у меня состояние было вполне спокойное и уверенное. Жалел я перед отъездом только о том, что не мог увидеться с Олей и Генрихом. Предчувствий у меня не было никаких и не должно было быть, так как я в них не верю совершенно.