Виктор Смирнов: Обратной дороги нет

— Нет, ты и адвокат. И прокурор… Человек! И ты имеешь дело с человеком.

Меня задевают слова шефа. Я люблю его, он «мой старик». Мне хотелось бы, чтобы обо мне говорили: у Павла Чернова «комоловский» стиль работы. Я всегда старался быть похожим на него и перенять у него все, даже привычки. Одно время даже покашливал кулак, точь — в — точь как Николай Семенович.

Но есть в шефе нечто такое, чего нельзя перенять копированием…

Комаровский является в номер, держа под мышкой маленький школьный портфельчик. Обычно с такими портфельчиками ходят управдомы или колхозные бухгалтеры. Длинная темно — синяя шинель подчеркивает худобу и нескладность фигуры.

— Сегодня ты кое — что нащупал, Борис Михайлович? — спрашивает майор.

Капитан вытирает костлявой рукой лицо, покрытое каплями дождя. Хмыкает. Он застенчив — особенно с высокими чинами. Это у него, видимо, от «старшинского» прошлого.

— Нащупал? Как сказать…

Комаровский тоже в чем — то сомневается. Чутье — тонкое растение, выросшее на почве, которая называется опытом! В этом они оба превосходят меня.

— Ну, так что Шабашников? — спрашивает Комолов.

— Понимаете, он у нас в городе на хорошем счету. Человек отзывчивый. В войну был в армии снайпером. Попал в плен, бежал. Жена погибла на фронте, медсестрой была. Один живет. Ну пьет, факт, это у него периодами. Есть такой минус… С уголовным миром никаких связей.

— С деньгами у него как?

— Туговато, раз пьет.

— В каких отношениях он был с Осеевым?

— Вроде дружили… Шабашников бывал у Осеева.

— Он мог знать, что Осеев хранит дома наличными крупную сумму?

— Думаю, да. Говорят, Осеев советовался с ним насчет покупки мебели.

— Понятно, — сказал Комолов и открыл свою алую кожаную папку. — А что нам известно об Осееве? Полгода назад в Колодин на строительство химкомбината приезжает инженер Осеев. Вот телеграмма — компрометирующими материалами о нем мы не располагаем. Напротив, характеристика положительная… Приехав в Колодин, Осеев покупает дом и участок на улице Ветчинкина. Очевидно, собирается осесть после выхода на пенсию. У Осеева жена и дочь. Они живут в Иркутске. В июле дочь гостит у отца. В августе Осеев ожидает приезда семьи. Пятого августа берет с книжки пятьсот рублей, чтобы купить кое — что из мебели. А в ночь с восьмого на девятое августа его…

На втором этаже гостиницы, под нами, начинает играть оркестр. В ресторане веселье. Пол в номере слегка вздрагивает. Комолов морщится и расстегивает воротник рубашки.

— Открой окно, Паша. Душно. В номере холодно, но я распахиваю окно. Плохо шефу.

— Итак, какие улики против Шабашникова? Доложи, Паша.

— Ну, во — первых, нож и сапоги! Нож, которым совершено убийство, принадлежит Шабашникову. Следы, оставленные на полу в доме Осеева, — это следы его сапог.

Комолов утвердительно кивает.

— Далее. Шабашников знал, что Осеев хранит деньги. Именно деньги интересовали преступника. Ведь он больше ничего не тронул в доме.

— А в состоянии Шабашников нанести такой сильный и точный удар?

Тут я могу выказать эрудицию в области, где майор, житель большого города, не очень силен.

— Он ведь «забойщик», Николай Семенович.

— «Забойщик»?

— Ну да. Так у нас говорят — капитан знает. Колодинцы приглашают его на забой скотины. Это тонкая работа. Нужен глаз и крепкая рука, чтобы попасть точно в сердце.

— Это верно, — соглашается Комаровский.

— И еще. Осеев вел довольно замкнутый образ жизни. Ночью он мог открыть дверь только хорошо знакомому человеку. Именно таким был для него Шабашников, сосед. Ну и, конечно, деньги, найденные во дворе Шабашникова, — улика неоспоримая. Словом, основная версия: Шабашников либо убийца, либо соучастник.

— Твое мнение, Комаровский? — спрашивает шеф.

— Мнение?

Капитан смущенно кашляет в рукав.

— Правильно доложено. Но Шабашников!.. Очень сомнительно: человек никогда не ценил деньги, сам раздавал — и вдруг…

Верный своей дипломатической манере, Комаровский не вступает в открытый спор. Стоит ли перечить товарищу из «центра»? Но, я чувствую, капитан остается при своем мнении.

— Что ж, Паша, логика штука полезная, — говорит Комолов. — Но у версии, которую ты предлагаешь, несколько неувязок — из — за поспешности они отметены тобой. Первое противоречие. Убийца нанес удар, едва лишь Осеев приоткрыл дверь. Зачем Шабашникову, пользовавшемуся доверием инженера, так спешить? Похоже, преступник опасался, что Осеев, увидев, кто стоит на пороге, тотчас захлопнет дверь. Если так, то Осеев либо вовсе не знал его, либо знал как человека, которого надо бояться.