Николай Шахмагонов - Фронтовой санбат

И вот ранним утром они разгрузились на станции… Первыми ступили на платформу командир медсанбата военврач второго ранга Кирилов и военврач третьего ранга Гулянин.

На путях стояли искорёженные вагоны; на месте стационарных построек остались лишь груды кирпича и щебня.

– Да, видно, жарко здесь было, – сказал Гулянин, оглядевшись. – Нужно торопиться, а то и нам достанется…

Кирилов приказал:

– Приступить к разгрузке.

Платформа тут же заполнилась врачами, медсёстрами, санитарами. Работа закипела. Съезжали на высокую платформу санитарные автомобили, из закрытых вагонов выводили лошадей, намаявшихся в дороге.

– Гулянин, подойдите ко мне, – позвал Кирилов.

– Слушаю вас…

– Вот что, Миша, – Кирилов обратился по имени, – Обстановка такова… Мы ещё долго здесь прокопаемся, а полки дивизии вот-вот вступят в бой. Кто займётся ранеными?

– Надо спешить? Но как? – спросил Гулянин, оглядев разъезд. – Разгрузка только началась.

– Нужно срочно сформировать передовой отряд медсанбата. Помни, наша дивизия включена в состав танковой армии, которая уже давно в боях. Так что и у нас передышки не будет. Наверняка, уже есть раненые.

Гулянин попросил уточнить:

– Передовой отряд? В каком составе? Какие задачи?

– Костяк отряда твой приёмно-сортировочный взвод. Кроме того, возьмёшь две хирургические бригады из операционно-перевязочного.

Кирилов достал из командирской сумки карту, развернул её прямо на капоте автомобиля и указал Гулянину:

– Вот смотри… Здесь задонские высоты… На рубеже высот занимают оборону полки дивизии. Ты срочно выдвинешься на правый берег Дона, западнее небольшого хутора, развёртываешь передовой отряд и приступаешь к приёму раненых. Определишь объём хирургической помощи на месте. Переправляй раненых на остров в излучине Дона. На нём развертывается дивизионный обменный пункт, к которому и будет подходить по мосту с левого берега транспорт для эвакуации раненых.

В годы войны на стыке дивизионных и полковых звеньев подвоза имущества, снаряжения и боеприпасов создавались дивизионные обменные пункты, через которые и передавались грузы в полки, там же был организован и приём легкораненых, которых направляли в вышестоящие медицинские учреждения.

Кирилов обещал уточнить задачи после того, как прояснится обстановка. Он снова поглядел на небо и распорядился:

– Собирай отряд, грузи всё необходимое и выезжай, как можно быстрее. Неровен час, налетят.

Четыре машины, выделенные передовому отряду, были нагружены быстро. Никого особенно поторапливать не приходилось. Понимали необходимость спешить – ведь впереди уже вступили в бой части дивизии. Ну и обстановка не терпела проволочек. Кому ж охота испытать на себе, что такое воздушный налёт.

В машинах разместили личный состав приёмно-сортировочного взвода. Взяли и несколько человек из операционно-перевязочного взвода.

– Пора выезжать! – сказал Гулянин. – Доложу комбату.

И тут разнеслось по всей станции: «Воздух, воздух!»

– Уезжайте, быстро уезжайте! – издали крикнул Кириченко, поняв, что Гулянин спешит к нему с докладом. – По машинам! Заводи!

Убедившись, что посадка закончена, Гулянин сел в головную машину рядом с водителем. Колонна рванулась с места и вскоре скрылась в клубах пыли. Лето выдалось знойным – пыль на дорогах, зачастую, заменяла дымовую завесу. Но одновременно и демаскировала передвигающиеся колонны. Лётчикам с высоты хорошо было видно передвижение войск.

Гулянин с тревогой думал о том, что теперь происходило на станции разгрузки. Оттуда доносился грохот взрывов. А ведь там ещё была основная часть батальона.

Но и впереди скоро всё загрохотало. Ещё не было видно моста через Дон, но там, впереди, где он находился, стучали зенитные пулемёты, гремели залпы орудий. Там шёл бой с вражескими бомбардировщиками. Неожиданно один «Юнкерс», оставляя за собой шлейф дыма, пошёл, снижаясь, в сторону от переправы. Прогремел взрыв, и стервятник закончил свой путь на чужой для него земле.

– Увеличить скорость! – приказал Гулянин водителю.

Но колонна и так шла на пределе возможностей машин.

А грохот на разъезде всё не умолкал, отзываясь в сердце острой болью. Страшно было представить себе, что сейчас происходило там. Несмотря на скорость и тряску на ухабах, Гулянин приоткрыл дверь и посмотрел назад.

Небо над разъездом было покрыто шапками от разрывов зенитных снарядов. За одним из вражеских самолетов тянулся дымный шлейф, но остальные всё ещё продолжали заходы, хотя уже и не снижаясь.