Евгений Сухов - Люди крепче стен

За время работы в госпитале через ее руки прошло такое огромное количество больных и раненых, что все они стали казаться ей на одно лицо. Помнились лишь особенно тяжелые и те, кого не удалось спасти. А упомянутого старшего лейтенанта с осколочным ранением в грудь она запомнила особенно хорошо. Не только потому, что в тот день находилась на приемке. Запомнилось его белое лицо, искаженное от испытываемой боли. Его ранение относилось к особо тяжелым, существовал риск, что повреждена диафрагма, в этом случае нарушается естественная граница между брюшной и грудной полостью. Как правило, процент выживших в подобных случаях небольшой. Старший лейтенант оставался в сознании, претерпевал невыносимые боли, что вызывало уважение к его мужеству, с каким он преодолевал страдания, – а ведь он должен был кричать от каждого вздоха.

– Я помню его, – негромко произнесла Вера, с сожалением вспоминая старшего лейтенанта. – У него было ранение в верхнюю половину груди, очень тяжелое. Легочной недостаточности не наблюдалось, он дышал хорошо. Мы его отправили первым же эшелоном. Такие, как он, едут в отдельном вагоне, он будет направлен в специальный торакоабдоминальный госпиталь.

– Ах, вот оно что, – тяжело выдохнул капитан. Его лицо помрачнело, а свет, еще какую-то минуту назад буквально лучившийся из его спокойных глаз, вдруг разом потускнел. – Может, обойдется? Есть надежда на выздоровление?

– Будем надеяться, что он поправится, – попыталась утешить Вера молодцеватого капитана. – Организм крепкий, а потом, за ним в поезде будет специальный уход. Ехать тоже недалеко.

– А куда его отправили?

– В триста шестой госпиталь. Он находится недалеко от железной дороги в Гомеле. На станции поезд уже будут поджидать госпитальные машины.

– Я вас понял… А я-то думал, что ему уже операцию сделали.

– У нас нет подходящего оборудования, и в наших полевых условиях мы не сумели бы предоставить ему необходимый уход.

– Понимаю, – невесело произнес капитан. – А как вас зовут?

Вопрос прозвучал неожиданно. Не самая подходящая ситуация для знакомства.

– Старший лейтенант медицинской службы Вера Колесникова, – официально представилась девушка, едва улыбнувшись.

– А меня просто Прохор, товарищ старший лейтенант.

– Тогда меня просто Вера.

– Я понимаю, вам нужно спешить. Вы не будете возражать, если я к вам зайду завтра вечером? – И уже после небольшой паузы поправился с досадой: – Ах, завтра вечером не смогу. А если послезавтра ближе к вечеру?

– А завтра вечером у вас другое свидание запланировано?

– Вовсе нет, на фронте как-то не до романов… Просто… Просто мне нужно будет отлучиться на сутки. Вы не подумайте чего-нибудь такого… У меня чай есть очень хороший. Для особого случая берегу. Чайку попьем, а еще трофейный шоколад имеется.

Вера улыбнулась. Как мало нужно на фронте, чтобы уговорить девушку на свидание: пообещал ей трофейного шоколада, и она уже не устоит. Случись их знакомство в мирное время где-нибудь в районе Садового кольца, парень проявил бы куда большую изобретательность: достал бы билеты в театр, сводил бы в кино, цветами бы задарил, а тут трофейная плитка шоколада заменяет сразу весь ассортимент длительного ухаживания.

– Хорошо, от чая не откажусь. Вот если бы вы мне еще пачку немецких сигарет предложили, а то от нашей махорки у меня горло дерет, – честно призналась Колесникова. – А папиросы не всегда получается достать.

Прохор расплылся в добродушной улыбке.

– Принесу! – пообещал он. – Но, по мне, так это не курево вовсе, а баловство одно. Лучше дедовского самосада ничего нет.

– Послезавтра я вас жду, – произнесла Вера и, попрощавшись, скорым шагом заторопилась в приемные покои.

Госпиталь размещался в районной школе, и сюда с ближайших фронтов свозили контуженых и раненых. Кроватями с прибывшими были заставлены все помещения, их размещали в коридорах, для них разбили две большие палатки во дворе, но количество раненых не уменьшалось.

На эвакуацию была определена большая группа из пятисот человек, среди которых половина была тяжелых. Ждали военно-санитарного поезда, но он по какой-то причине опаздывал. На войне длительные задержки транспорта дело обычное. Вероятно, что на каком-то участке разбомбили пути, и в настоящую минуту железнодорожные бригады занимаются их восстановлением.

У самого порога приемного отделения Веру остановил начальник госпиталя подполковник Борянский и со свойственной ему деликатностью заговорил: