Павел Зарубин - Непобеждённые. Баллады о Солдатах…

– Может, «скорую» вызвать?

– «Скорую» не стоит вызывать. Точно в больницу упекут. А мне ещё четыре десятых класса к выпускным экзаменам готовить. Только не в больницу.

Он попытался привстать, опираясь на здоровую ногу, осторожно перенёс вес тела на покалеченную и тут же со стоном опустился на стул.

– Нет, ребята, не дам я вам пулемёт – за улыбкой учителя пряталась нешуточная боль.

– Чё? – мы не поняли шутку.

– Чё-чё, ничо! Хотя …

– Что?

– Вы, парни, уже взрослые, скоро в армию пойдёте. Можете сделать доброе дело и языками при этом не трепать? Могу на вас надеяться всерьёз?

– Обижаете!

– Ну да ладно, сам напросился. А сгоняйте-ка, мои хорошие, в магазин, в штучный отдел и купите мне лекарство, от которого я встану и сам домой дойду. Ферштейн?

– Опять обижаете!

– Сможете или напартачите?

– Да взрослые мы уже, говорите, чего и сколько нужно.

– Эх вы, защитнички мои! Водку вам не дадут, молодые ишшо, купите «Агдам».

– Сколько?

– Катюхин, не умничай. 1 бутылку. И спрячьте хорошенько, чтобы в школе никто не увидал. Сделаете?

– Без проблем. Одна нога здесь, другая там!

Учитель выдал нам «трёшницу» (3 советских рубля). Поняв, что мы знаем цену продукту, пояснил, чтобы прикупили пару яблок, а сдачу забрали себе. Сказано – сделано! Гордые оказанным высоким доверием, мы принесли заказанное да с перебором + захватили плавленый сырок «Дружба» и вернули сдачу.

– Ну вы меня что, за алкаша принимаете, соколы? Сырок зачем?

– Пусть будет!

Достав из классного шкафа пустой, но чистый стакан, учитель наполнил его. Спокойно выпил, подождал, откусил яблоко, налил и выпил снова.

– Ну как?

– Вы о чём, дети лейтенанта Шмидта?

– А расскажите, как фашисты Вам ногу прострелили!

– А вдруг не фашисты, может свои по-пьяни?

– Ростислав Георгиевич, расскажите…

– Ну, соколы мои, сами виноваты. Слушайте…

Вырос я в простой семье. Родители любили меня и воспитывали по-старому: в уважении к личности, любви к книгам, истории Отечества, умению слушать и слышать музыку. Do you undestend, comrads?

– Yes, of course!

– Ты смотри, смышлёные дети попались.

Ну в общем, в армию я был призван в 17 лет в марте 1942 года Горьковским городским военкоматом. Пришлось прибавить себе год, так на войну хотелось пойти фрицев бить. Да и высокий как видите, обман мой прокатил. А музыку любил и люблю. В 40-м году летом в кинотеатры страны вышел в прокат американский фильм «Большой вальс». Он был на русском языке, актёры, игравшие главные роли и актёры, их дублировавшие, были великолепны. Вся страна влюбилась в этот светлый и радостный фильм, просто сказка по сравнению с нашей тогдашней жизнью. Я его посмотрел раз пять, не меньше – после школы бежал в кинотеатр имени Маяковского, расположенный на одноимённой улице, доставал заветный рубль – столько стоил билет – и наслаждался невиданным прежде зрелищем заграничной жизни ушедшего века. Действие фильма происходило в далёкой и прекрасной Австрии, в её сказочной столице – Вене. Красивые и ухоженные женщины в криолиновых платьях, паркетные полы, натёртые до зеркального блеска в огромных танцевальных залах, дорогие рояли, на которых играли галантные кавалеры и музыка, очаровательная музыка, навеянная маэстро Иогану Штраусу – королю вальсов – сказочным венским лесом и чудесной рекой Дунай.

– Немец, что ли? – поинтересовался Сергей Катюхин.

– Австриец, мон шерр, австриец. У тебя по географии что, мой юный друг?

–Ну так, в общем…

– Понятно. Зарубин, подтяни своего любознательного приятеля, а то девки засмеют – в глазах учителя появились весёлые огоньки и, кажется, его боль начинала отступать.

– На чём мы остановились?

– На женщинах, натёртых до зеркального блеска.

– Ну да, ну да. С тех пор моей мечтой стало хоть одним глазком увидеть Австрию, Вену, реку Дунай и послушать вальсы Штрауса. И невдомёк мне, молодому, что фильм снят в Америке, в Голливуде и лес в кино был не настоящий и река не Дунай. Чтобы хоть на чуточку приблизить свою мечту, стал я захаживать к знакомым нашей семьи, у которых имелся старый рояль и сначала одним пальцем, а затем несколькими, учился играть на этом величественном инструменте. Слухом меня родители не обидели и через год я вполне сносно по памяти исполнял пару венских вальсов Штрауса из этого фильма. У нас сегодня какое число?

– 12 апреля, день космонавтики.

– Да, други мои, поистине мистика и акустика!

– Чего?

– А того, лекари и защитники мои, что именно в этот день, только в 1945 году, именно в сказочной Вене – столице Австрии – и прострелили мне ногу всего за день до освобождения этого славного города вальсов.