Виктор Карпенко - Нож в сердце рейха

– Там… – неопределенно махнул рукой капитан-артиллерист. – До нее километров семьдесят.

«Вот и посмотрели Красную площадь!»

Федор не то чтобы расстроился… Он понимал, что не на экскурсию прибыл, а все-таки до последнего надеялся, что ему посчастливится воочию увидеть город, знакомый ему лишь по книгам и по кинохронике.

Вечером в комнату, где их расселили, вошел невысокий седоватый мужчина, на вид лет сорока, в офицерском френче без знаков отличия.

Троица встала, вытянулась по стойке «смирно».

Вошедший внимательно осмотрел каждого и, улыбнувшись, спросил:

– Почему вы встали? Вот вы, – кивнул он Федору, – ответьте мне, если вас не затруднит.

– Младший лейтенант Прокопенко, – представился Федор. – Судя по тому, как вы вошли…

– А как же, по-вашему, я вошел?

– Как хозяин. И еще… все, кого мы сегодня встречали, были обуты в сапоги обычные, хотя и хромовые. А у вас каблук на сапогах рюмочкой, неуставной, и начищены они до блеска.

– Оно как! – покачал головой неизвестный. – И когда же вы каблуки-то рассмотреть успели?

– Как вы вошли…

– Наблюдательный – это хорошо. Не охотник?

– Так точно. Охотник. Из-под Новосибирска.

– Сибиряк, значит… А вы? – кивнул он Самойлову.

Но тот стоял молча, выжидательно глядя на незнакомца.

– Ах да, я же не представился: полковник Воскресенский Игорь Николаевич. Ваш непосредственный начальник. А вы капитан Самойлов, если я не ошибаюсь. Вы не охотник?

– Не охотник, но стреляю неплохо.

– Не сомневаюсь. Павел Николаевич плохих офицеров к нам не пришлет. Я видел ваши документы. А вы присаживайтесь, товарищи офицеры. У меня к вам еще несколько вопросов. – И, когда расселись, спросил у Федора: – А вам, товарищ младший лейтенант Прокопенко, украинский язык не ведом? Фамилия-то соответствует…

– Никак нет. Я ведь не хохол, а челдон.

– Чалдон, может быть, – поправил Федора полковник.

– Не-ет. Именно челдон. Знаю, чалдон – это народность такая, – улыбнулся Федор. – А я челдон. Маленьким был, соседи говорили: «Челдон побежал», и на меня указывали. Обижался. Думал, что «челдон» – это типа дурачок. А повзрослев, узнал, что «челдон» – это человек с Дона. Мои предки были донскими казаками.

– Понятно. Вы мне вот что скажите, что у вас за история с медведем приключилась? Павел Николаевич обмолвился, но я так и не понял… вы что, один на один с ножом против медведя вышли?

– По дурости, товарищ полковник. Сейчас бы ни за что не вышел…

– И что, завалил медведя? – не утерпел с вопросом Сергей Протасов.

– Да еще какого… На четыре центнера, – многозначительно поднял перст полковник Вознесенский. – А почему вы сказали, что сейчас бы не вышли?

– Один на один против медведя – большой риск. А риск должен быть оправданным…

– И это верно, – подхватил полковник. – Особенно в нашем деле, когда, выполняя задание, рисковать приходится каждую минуту, но прежде чем рискнуть, надо трижды подумать. – И, сделав паузу, продолжил: – Что же, товарищи офицеры, судя по отзывам преподавателей и инструкторов, по итоговым оценкам, подготовлены вы неплохо. Можно бы и лучше, но время не терпит. Учиться будем во время боевых операций. С завтрашнего дня начнете подготовку. Протасов и Прокопенко сегодня могут отдыхать, а вам, товарищ капитан, задание: вы же жили в Саратове и Энгельсе. Насколько я знаю, у вас много знакомых среди поволжских немцев. Так вот, с точки зрения разведчика, оцените все ваши знакомства и ваших знакомых, особенно имеющих родственников в Германии и Австрии, и… напишите обо всем подробно. Это можно сделать в соседней комнате, – добавил он, поднимаясь со своего стула. – Вопросы есть? Нет? Так я и думал.

Странная была эта подготовка. Капитан Самойлов в своих предположениях оказался прав: продолжили изучать Львов, но Львов оккупированный. То есть названия улиц, площадей – переименованные немцами, а также где и какие размещены по городу и в пригороде военные части и объекты. Этим занимались до обеда, а после обеда и короткого отдыха – физическая и стрелковая подготовка, ближе к ночи увозили на аэродром – прыжки с парашютом, ориентирование в ночном лесу. Короткий сон, и все опять по кругу.

– Скорее бы уж на задание, – бурчал недовольный, вечно невыспавшийся Сергей, в очередной раз застегивая на комбинезоне ремни парашюта. – Сколько можно прыгать? Да ночью… А ну как ногу сломаю в темноте… тогда что?

– Не волнуйся, я тебя донесу, – с усмешкой произнес Федор. – Ты, главное, не ужинай в следующий раз…