Вадим Пеунов - Об исполнении доложить

Сомов в своем оптимистическом выводе был прав и неправ. Несчастье, свалившееся на Родину, действительно сплотило нас еще больше, мелочи жизни отошли на второй план. Но не для всех. Во Львове по нашим отступающим частям националисты стреляли из окон, с чердаков. На оккупированной территории гитлеровцы создавали полицию из местного населения. Мне были известны случаи, когда выдавали врагу наших бойцов и командиров, выбиравшихся из окружения. Одной из задач, стоящих передо мной, контрразведчиком, остающимся на оккупированной территории, было выявлять таких предателей, Поднимать против них на беспощадную борьбу патриотов.

— Есть, Николай Лаврентьевич, люди, — сказал с нажимом Белоконь, — которые люто ненавидят Советскую власть. Но вам в подполье придется сталкиваться и с другим — с обычной трусостью, угодничеством перед силой… А разбираться в истоках предательства будет просто недосуг.

— Так хочется верить в хорошее, что есть в человеке, — с грустинкой проговорил Сомов.

— И верьте! Но не слепо. Нет большей обиды, чем обида недоверием, но нет большего преступления в наших обстоятельствах, чем потеря бдительности.

Сомов мне нравился все больше и больше: из увлекающихся, из тех, кто не умеет служить делу вполсилы. О своей будущей работе в подполье говорил вдохновенно:

— Кроме партизанских отрядов мы намерены создать молодежно-комсомольские группы в каждом селе и поселке. Немногочисленные, но надежные. Руководителей подберем из заслуженных людей, а членами группы будут парнишки и девчонки. Молодежь мечтает о подвигах, вот она и будет их совершать. Тут главное — проконтролировать, чтобы молодежь не зарывалась, а делала все продуманно, грамотно.

Николай Лаврентьевич называл десятки имен и фамилий, давал людям свои и, по-моему, довольно точные характеристики. О Караулове, к примеру, он так сказал:

— Человечище. Ростом — верста коломенская, в плечах — косая сажень. Усищи, как у Тараса Бульбы. Бас — на зависть самому Михайлову. Шептаться не умеет, кланяться и ползать не обучен. Вот так и прет через жизнь напролом. Удача ему всегда сопутствует. Это знает вся Ивановка. И люди за Иваном Евдокимовичем готовы в огонь и воду. Мне кажется, это ценнейшее качество для командира партизанского отряда.

В таких же сочных красках Сомов описал и Лысака.

— Прямая противоположность Караулову: хитер и осторожен. На кривой такого не объедешь. Есть в нем этакая мужицкая мудрость.

— Природные условия для действия партизанских отрядов в Донбассе не ахти какие, — в сдерживающих тонах заговорил Федор Николаевич. — В степи, особенно зимою, большую группу людей не спрячешь. Более-менее подходящие леса лишь в районе Светлова. Это, конечно, не Брянские леса, но все же. Эти условия диктуют и задачи, которые предстоит решать подполью, вынужденному действовать небольшими маневренными группами. Оно должно вести глубокую войсковую разведку, снабжать разведотдел и политотдел фронта информацией и вести постоянную агитационную работу среди населения. Очень важно показать остающимся в оккупации, что Советская власть вездесуща, а сама оккупация — дело временное. Для того чтобы не позволить врагам разгромить подполье единым махом, надо избегать крупных столкновений с гитлеровцами, а борьбу вести скрытую.

Явился Лысак. Запыхался. Пот — градом, не успевает вытирать его с загоревшего лба платком. Спешил человек. Лысак был довольно тучен, но при всем при том подвижен и даже чуточку суетлив. Помня характеристику, какую ему дал Сомов, я внимательно присматривался, невольно карауля момент, когда проявит себя хваленая мужицкая смекалка и рабочая хитрость. Но что-то не замечал ни того, ни другого. «Видимо, условия не те», — решил я.

Беседу с Лысаком вел в основном Федор Николаевич. Я слушал. Вопросов почти не задавал. Лысака я встретил впервые, и мне хотелось по профессиональной традиции на первых порах просто присмотреться, привыкнуть к человеку. А вопросы… Для них еще приспеет время.

Когда Лысак ушел, Сомов спросил меня:

— От нас, будущих подпольщиков, на данном этапе какая-нибудь помощь нужна?

Я рассказал ему о странностях, связанных с деятельностью ракетчиков-сигнальщиков.

— В Светловском районе их выявлено и задержано предостаточно. Сигналили они множество раз, а вражеские самолеты по-настоящему еще не бомбили ни станцию, где скапливаются воинские эшелоны, ни сам город, имеющий стратегическое значение.