Момо Капор - Хроника потерянного города. Сараевская трилогия

Как написать чудотворную икону? Прежде всего, напластования краски на деревянной доске пропитаны глубокой верой иконописца. Его мощнейшая направленная энергия возвращается к тому, кто молится перед ней и кто также силой всего своего существа и веры дарует ей невиданную мощь.

В трактате начала XVIII века «Эрминия, или Поучение об искусстве иконописи» монах Дионисий из Фурны, ссылаясь на своего великого учителя и предшественника Эммануила Панселина из Солуна, который «лучами иконописного искусства воссиял как солнце» и который, помимо всего прочего, зарисовал знаменитые монастыри Атоса, наставляет каждого иконописца прочитать, приступая к работе по благословению духовного пастыря, следующую молитву:

«Господи Иисусе Христе, Господь наш, который святой образ Твоего пречистого лика на святом убрусе запечатлел, который Святым Духом вдохновил Твоего божественного апостола и евангелиста Луку начертать пречистый лик Матери Твоей, на руках Тебя держащей и глаголящей: «Благодать Этого, от Меня рожденного, да пребудет с сей иконою». И сам Ты, Господи, Боже святый, просвети и к разуму приведи душу, сердце и ум слуги Твоего, и направь руки его, дабы безгрешно и достойно изображал он бытие Твое, Матерь Твою пречистую и всех святых во славу Твою, ради украшения и прекрасности Святой Церкви Твоей, и для отпущения грехов духовно поклоняющимся святым иконам и со страхопочитанием лобзающим их, а уважение свое усмеряющих ко Пралику Твоему Избавь такожде его от всяческого дьявольского наваждения, ако будет он следовать заповедям Твоим, молитвам пречистой Матери Твоей, святого преславного апостола и евангелиста Луки и всех святых. Аминь».

Только после этой молитвы, придерживаясь строгого поста, иконописец приступает к работе. О глубине и силе их веры и степени раскаяния, с которыми они творили, лучше всего свидетельствует то, что большая часть их, те, кто пришел к полному самоотречению, никогда не подписывали иконы, отказываясь от праздной славы, признания и мирской суеты. Хиландарская «Богородица Троеручица» тоже не подписана.

Происхождение иконы «Богородицы Троеручицы» и по сей день покрыто завесой тайны. В монографиях по иконописи и истории Хиландара его главная святыня упоминается исключительно скупо. Знатоков, похоже, стиль интересует больше, нежели сущность.

Некий малограмотный монах убеждал меня перед «Троеручицей», что эта – одна из трех, написанных самим святым Лукой. Историки искусства утверждают, что это работа классической византийской школы XIV века, что исключает правдивость легенды о том, что в Хиландар ее веком ранее доставил из Иерусалима святой Сава, который ходил туда поклониться Гробу Господню.

Кажется, эта Чудотворная Богородица появилась из ниоткуда – просто спустилась с неба, чтобы утешить несчастных.

Одно только можно утверждать наверняка: ее третья рука, благодаря которой она получила имя, связана с преданием об Иоанне Дамаскине, неустрашимом борце с еретиками, которые требовали выкинуть из церквей и молельных иконы. В этом противостоянии он был тяжко ранен и потерял руку. И тогда на помощь ему пришла Богородица, сделав так, чтобы отрубленная рука его выросла. В знак благодарности он отлил руку из серебра и поставил ее перед иконой Богородицы. Так она получила третью руку.

Во всяком случае, эта икона считается чудотворной, и она в самом деле может творить чудеса. Живорад Лазич, автор «Жития игумена Данилы Иовановича Хиландарского», описал одно такое чудо, когда в 1924 году большой пожар, охвативший всю Святую гору, полыхал всего в ста метрах от монастыря Хиландар. Вот как оно было: «Все бежало от огня, все, кроме деревьев, которые сгибались и падали в челюсти прожорливого пламени, трескаясь от боли. Но Данило шагнул прямо в огонь, распевая псалмы и намереваясь погибнуть в нем с величайшей хиландарской иконой.

– Что он делает! Он с ума сошел! Заберите у него икону, пока не поздно! – кричала братия, но никто не отважился приблизиться и вырвать у него «Троеручицу».

Еще несколько десятков шагов, и горячий воздух задушит его, жар убьет его. Исчезнет и Защитница, свершится большой грех. Без иеромонаха прожить можно, но как монастырь обойдется без «Троеручицы»?

Пожар настолько приблизился к монастырским стенам, что черепахи завыли, как шакалы.

Где-то под землей загремело. И ветер, дувший до сего момента с севера, вдруг пропал одновременно с грохотом, а потом с новой устрашающей силой задул с юга. Смял он высокие огненные стены, и они, ослабев, опали. Сверкнула молния, пророкотал близкий гром. Данило с прочими сотворил Иисусову молитву. Над горящими окрестностями явственно раздалось: