Владимир Першанин - Русский гигант КВ-1. Легенда 41-го года

Погиб Василий Николаевич Серов, возможный соперник Зайченко. Но утверждение на новую должность стояло под вопросом. Стать комбатом тоже повышение, но батальон это не бригада. Три роты, мелкие подразделения обслуживания, и звания подполковника скоро не жди.

Федор Ерофеев был заместителем Серова, близким ему человеком. Поэтому неприязнь к покойному Зайченко невольно перенес на Ерофеева.

Но бригаду удалось сохранить. Командующий не хотел терять крепкое мобильное подразделение. Поднял старые связи, выбил какое-то количество танков, артиллерию, транспорт и отстоял бригаду.

Правда, с тяжелыми танками дела обстояли туго, да и «тридцатьчетверок» не хватало. Роты дополняли по штатной численности легкими танками.

Почти не имея боевого опыта, Зайченко обладал крепкой хозяйственной жилкой. Проявив необычайную энергичность, сумел выбить для бригады гаубичный дивизион, пополнил минометную и пулеметную роты. Усилил ремонтную роту, зная, что КВ и «тридцатьчетверки» нередко выходят из строя из-за поломок, раздобыл пару мощных тягачей СТЗ-5 – незаменимая машина для эвакуации подбитых или застрявших танков.

Решился вопрос о дальнейшей службе Федора Ерофеева. Все ожидали, что после успешных боевых действий, которые позволили бригаде оторваться от висевших на хвосте немецких танков и соединиться с главными силами, лейтенанта повысят в должности и назначат командиром танковой роты.

Кандидат вполне подходящий. Закончил в сороковом году полный курс училища, прошел бои, прикрывал едва не до последней машины отход бригады. Парень энергичный, смелый, уже набравший опыта и пользующийся авторитетом.

Но Зайченко оставил Ерофеева на прежней должности, командиром взвода в той же второй роте, которая по существу спасла бригаду.

Да и взвод получил разнокалиберный и побитый. Его «Клим Ворошилов» после нескольких попаданий снарядов нуждался в ремонте. Примерно в таком же состоянии была «тридцатьчетверка», которую тоже изрядно побили в летних боях. Сумел отстоять Никиту Астахова, которого хотели перевести вместе с его легким БТ-7 в другое подразделение.

Ротой командовал капитан Линько Борис Сергеевич. Он воевал на «тридцатьчетверке». На ней хотел и остаться, мотивируя это тем, что КВ знает недостаточно – надо подучиться. Зайченко ничего против не имел, но неожиданно вмешался начальник штаба Воронин и потребовал, чтобы Линько пересадили на «Клима Ворошилова».

– В роте три тяжелых танка, в том числе один гаубичный, а ротный на «тридцатьчетверке» будет раскатывать.

Зайченко очень не любил, когда кто-то высказывает свое мнение, и решил поставить начальника штаба на место. Тем более худощавый, с тонкими чертами лица Николай Антонович Воронин не производил впечатления решительного и напористого командира. Пиши свои бумажки и вовремя сведения начальству подавай!

– Ничего, Линько и на «тридцатьчетверке» командовать всеми сумеет. А понадобится, пересадим на КВ. Справится! Одиннадцать лет служит, побольше многих.

Воронин понял, что от него отмахнулись. Основная ударная сила второй роты, это тяжелые танки КВ-1 и КВ-2. «Тридцатьчетверок» всего две, а остальные пять машин, это легкие танки с противопульной броней. Причем четыре из них безнадежно устаревшие Т-26, которые кроме тонкой брони имели слабый двигатель в 90 лошадиных сил.

Этот двигатель позволял и без того слабому танку развивать скорость всего 30 километров в час, лишал машину маневренности и достаточной быстроты на поле боя (скорость БТ-7 была 53 километра в час, а двигатель – 400 лошадиных сил).

Начштаба не был упрямым, но не терпел, когда отмахивались от разумных деловых предложений. Проницательный Воронин понял сразу, что Линько, крепкий сорокалетний мужик, просто боится воевать на КВ.

Эти тяжелые танки суют на самые опасные участки, где не спасет никакая броня. Всадят снаряд из зенитки «восемь-восемь» или подловят в топком месте немецкие саперы, взорвут или сожгут.

Воронин добился своего, хотя разругался с Зайченко. После нескольких дней тренировок капитан Линько пересел на КВ-1, но затаил зло не только на начальника штаба, но и на Федора Ерофеева. Почти приятель с начальником штаба после тех оборонительных боев, Воронин пытался даже добиться, как награды, звания «старшего лейтенанта» для Ерофеева – орденами и медалями в тот период почти не награждали.

– Какой «старший лейтенант»? – взвился Зайченко. – Он год назад училище закончил, зеленый еще.