Сергей Барабаш - Степень риска (сборник)

– Тяжело? – спросил лейтенант.

– Не жилец, – хрипло ответил Пилипенко, – две пули под сердце.

– Что ты каркаешь! – взъярился Митрофаныч.

– Минут десять, может, и протянет, – не обращая внимания на Митрофаныча и продолжая перевязку, сказал старшина, – не больше. Мне такие раны знакомы.

Титоренко с ожесточением сплюнул:

– Надо же, а! Всего одна очередь!

– Какая очередь? – не поворачиваясь к лейтенанту, спросил Пилипенко.

– Автоматная. Когда ваши пушки грохнули, то такого наделали, что немцы в ответ ни разу не выстрелили.

– Так уж и ни разу, – поморщился Пилипенко и кивнул на Кузьмича.

– Я имею в виду солдат. Автомат только у командира был.

– Ну, из карабина, да когда по тебе в упор из пушек… – Пилипенко покрутил головой и, вытирая пучком травы руки, подытожил: – Не очень-то постреляешь. – Потом добавил: – Из автомата оно, конечно, проще. Только не слышали мы этой очереди, не до этого было.

Между тем, подталкивая в спину немца с малиновым кантом на галифе, к ним подходил Васин. Немецкий офицер сильно припадал на правую ногу, был закопчен и окровавлен. Правая рука была неестественно вывернута в локтевом суставе и безжизненно болталась вдоль тела.

– Ты смотри, – усмехнулся лейтенант, – все же углядел.

– Принимайте, товарищ командир, – улыбаясь, сказал сержант, и подтолкнул немца к лейтенанту, – товар, можно сказать, штучный!

Заметив лежащего на траве Кузьмича, он осекся:

– Насмерть?

– Пока живой, но… – Пилипенко развел руками и отвернулся.

– Ясно, – осевшим голосом сказал Васин и спросил: – Чем?

– Автомат, – отозвался Митрофаныч и вдруг затрясся, сдерживая рыдания.

Немец, до этого стоящий безучастно, закатил глаза и осел на землю.

– Сильно ранен? – спросил лейтенант.

– Кто его знает… – Васин мрачно посмотрел на приходящего в себя немца. – Крови много вышло, а так, – сержант махнул рукой, – ему все равно один конец.

– Смотри-ка, и этот грамотный, – Васин недобро хмыкнул. – Нет, мы тебя на курорт отправим!

Титоренко с холодным интересом посмотрел на немца и спросил:

– Вы кто? Как вы здесь оказались?

– Я переводчик. Прикомандирован к разведывательному дивизиону пятой пехотной дивизии.

– Был прикомандирован, – уточнил Титоренко.

– Да, теперь уже был… – немец замолчал.

– Дальше! Что вы, штабной работник, делаете в пехотном подразделении?

– Если я правильно понимаю, ищу вас.

– Искали, – опять уточнил Титоренко, – но мы вас нашли раньше.

– Да, вы нас раньше обнаружили.

– Зачем вы нас искали?

– Мне трудно ответить на этот вопрос. Я просто переводчик. Задачу в полном объеме знал только командир.

Немец болезненно сморщился, едва сдерживая рвущийся сквозь стиснутые зубы стон.

– Товарищ лейтенант, – Митрофаныч тронул командира за рукав, – вас зовет.

Лейтенант отвернулся от немца и наклонился над лесником. Кузьмич очнулся и мутным взглядом смотрел на Титоренко. Он силился что-то сказать лейтенанту, но в горле у него клокотало, и на губах появились пузырьки крови.

– Помолчи, Кузьмич, – сказал лейтенант, – тебе нельзя разговаривать.

Лесник умирал. Кровавые пузырьки на губах превратились в струйку крови, и она потекла ему на подбородок, теряясь во всклоченной бороде. Он приподнял руку, но не удержал ее и уронил себе на грудь.

– Мама! – бесцветным, незнакомым голосом вдруг проговорил Кузьмич. – Мама, – уже ласково, почти неслышно повторил он и умер.

Какой-то нерв еще некоторое время жил. Пальцы правой руки умершего несколько раз дернулись, сжались в кулак и медленно распрямились.

– Кузьмич! – рыдающим голосом закричал Митрофаныч. – Кузьмич, – повторил он шепотом и заплакал.

– Мать его жива? – ни к кому персонально не обращаясь, спросил Титоренко.

– Не было у него матери, – с непонятной злостью прохрипел Митрофаныч. – Не было! В приюте он рос!

Немецкий переводчик, безучастно наблюдая за происходящим, поднял глаза на Титоренко:

– Как странно устроен мир, – сказал он. – Ваши люди оплакивают одного погибшего пожилого человека. А рядом, – немец кивнул на дорогу, – рядом лежат тела молодых крепких парней, убитых этим человеком, и никто по ним не плачет.

– Замолчи, немчура! – кинулся к переводчику Митрофаныч. – Замолчи, гад! Мы вас сюда не звали!

Лейтенант перехватил Митрофаныча и угрожающим тоном крикнул переводчику: