Иван Мялицын - Танки вел Алексеев

Выслушав донесение, командир корпуса задумался: «Если даже головную бригаду усилить своим резервом, все равно Дроновку с ходу не взять. Корпус может «застрять» у этого опорного пункта на несколько часов, и оперативная задача будет сорвана».

Через несколько минут Акопов получил приказ: «Дроновку взять силами одной вашей бригады с приданным истребительно-противотанковым артполком. Сам меняю направление и Дроновку обхожу».

Бой 183-й танковой бригады за Дроновку продолжался более двух часов. Семь горящих танков, десятки убитых оставили гитлеровцы на поле боя. Тем временем части корпуса вышли к окраинам Славгорода и деревни Верх-Пожня. Овладеть сразу этими опорными пунктами не удалось. Гитлеровцы создали здесь минные поля, а заболоченные берега реки Пожни мешали их обойти.

Алексеев решил применить отвлекающий маневр. Ночью 183-я и 186-я танковые бригады были отведены в лощину восточнее Славгорода, а 11-я мотострелковая бригада с десятью танками резерва заняла перед деревней Верх-Пожня исходное для атаки положение. В свою очередь противник, перебросив сюда основные силы и средства, контратаковал подразделения мотострелковой бригады. В это время танковые бригады вырвались из лощины и на максимальной скорости устремились на Славгород. На подступах к нему танкисты смяли минометную батарею, три противотанковые пушки врага. В Славгороде разгромили штаб немецкого пехотного полка, захватили важные документы, подбили семь танков и уничтожили до двухсот гитлеровцев. Противник, взорвав мосты через Пожню, поспешно отступил. Вечером 8 августа корпус ворвался в Тростянец.

Командир танковой роты старший лейтенант Сергей Васильевич Гришин получил задание выйти к железнодорожной станции и взять ее. По узкой улочке он провел танки к станции. На путях стояли три состава с паровозами под паром, готовые к отправке. Немцы суетливо бегали около вагонов, офицер что-то громко кричал машинисту. Гришин моментально оценил обстановку:

— Радист, передать командирам танков: бить по паровозам, не допустить, чтоб эшелоны ушли.

Грянули выстрелы. Немцы сразу же разбежались. Танки подошли к составам. Старший лейтенант открыл люк, приподнялся. Сквозь шум работающего двигателя он отчетливо услышал крики и стук, доносившиеся из эшелона. Каково же было удивление, а затем радость танкистов, когда в оконцах с металлическими решетками они увидели людей, наших людей, попавших в плен.

Мгновенно полетели замки с дверей. Из вагонов спрыгивали грязные, в рваном обмундировании солдаты, ошеломленные неожиданным освобождением.

— Братцы, свои! Танкисты, родные, спасибо! — раздавались крики. Кто-то обнимал освободителей, кто-то плакал от радости.

Гришин по рации доложил командиру батальона об освобождении из фашистского плена наших военнослужащих. «Оставаться на месте, обеспечить охрану эшелонов», — последовал ответ.

Через полчаса к станции подошли три танка. Командир корпуса Алексеев, командир бригады Акопов и офицер штаба корпуса направились к эшелонам. Все трое были в комбинезонах, только Алексеев выделялся своей генеральской фуражкой. Он подошел к освобожденным из плена красноармейцам, поздоровался. Спросил, где попали в плен, из каких частей. Выслушал ответы, немного подумал и неожиданно задал вопрос:

— А в танковом корпусе служить хотите?

— Конечно, хотим, товарищ генерал, — дружно раздались радостные возгласы.

Алексеев обернулся к офицеру, прибывшему вместе с ним.

— Обойдите вагоны, перепишите всех, кто хочет служить у нас. Танкистов обязательно надо взять в корпус. Пополним и мотострелковую бригаду. Тем, кто желает вернуться в свои части, препятствовать не следует, направим в распоряжение штаба фронта. Задание интендантам о питании и приведении в порядок освобожденных дам сам. В помощь к вам пришлю офицеров отдела кадров. А вам, старший лейтенант, — обратился он к Гришину, — спасибо за службу. Молодцы, вовремя успели.

Пожав руку офицеру, генерал пошел к танку. Он торопился, в городе еще гремел бой…

Взяв Тростянец, корпус перерезал стратегически важную железную дорогу. Смириться с утратой необходимых коммуникаций противник не мог, поэтому предпринял яростные попытки любой ценой вернуть город. За два дня одиннадцать контратак по пятьдесят — шестьдесят танков одновременно. Около сорока самолетов заход за заходом штурмовали позиции корпуса.

На рассвете 11 августа генерал Алексеев прибыл в 178-ю танковую бригаду, которая удерживала северо-западные подступы к Тростянцу. На небольшой поросшей бурьяном высотке — наблюдательный пункт командира бригады полковника Шапошникова. С НП далеко впереди видна роща. Вдоль ее опушки протянулись вражеские позиции. Неровный, местами заболоченный луг разделял противников. На нем бесформенными грудами чернели разбитые и сгоревшие танки. Некоторые из них еще дымились.