Геннадий Сорокин - Пропавших без вести – не награждать!

От этой мысли Якушеву расхотелось высаживаться на берег, но и болтаться на хлипкой скорлупке посреди океана не было никаких сил.

«Надо было обмануть всех, сказать Лоскутову, что это макет “Посоха”, и нас бы не послали в атаку. Мы бы сейчас уже шли к условной точке подальше от этого проклятого острова. Нас бы сняли и увезли в Мурманск. Потом бы я уехал домой».

– Петлю вяжи, – рядом с ним, укрывшись от брызг, Иванов и незнакомый десантник растянули вдоль борта пеньковый канат. – Да какой ты узел делаешь, дай, я сам!

Иванов ловко продел конец каната из петли в петлю, затянул морской узел, проверил, хорошо ли скользит свободный конец в образовавшемся колечке.

– Как только Мазур шаркнется о пирс, набрасывай петлю на кнехт, а я восьмерку набью, и потом уже подтянем борт к берегу, – из слов Иванова лейтенант не понял ровным счетом ничего, кроме того, что берег с вражескими пулеметами все ближе и ближе.

От очередного спазма желудка Якушева стошнило. Стало немного легче. Он глубоко вздохнул и почувствовал запах собственного пота. Это был тяжелый неприятный запах страха, стресса, ожидания конца земного существования. От запаха такого пота невозможно отстирать одежду. Единожды пропотев им, нательное белье лучше выкинуть, а самому хорошо пропариться в бане.

Якушев украдкой посмотрел на десантников, стоящих рядом с ним: не принюхиваются ли, не морщат ли от отвращения носы? Не сплевывают ли презрительно: «А лейтенант-то наш, оказывается, трус!»

Но десантникам было не до него – прямо по курсу рос как на дрожжах опасный негостеприимный остров.

– Разобрались по отрядам! – донесся до Якушева голос Николая Егоровича. – Через минуту швартуемся! Оружие наизготовку. Начали, парни, начали!

В трюме теплохода вдруг смолк двигатель. Судно по инерции прошло параллельно пирсу, навалилось на него бортом, отпрянуло в сторону. Двигатель вновь взревел на обратном ходу, и корма теплохода замерла у забетонированного в пирс кнехта. Додонин поднырнул под леера, набросил на кнехт петлю и сам спрыгнул на берег. Иванов и помогающие ему десантники подтянули теплоход к берегу и намертво пришвартовали его.

Повинуясь всеобщему движению, Якушев одним из первых сбежал на берег, скинул с плеча автомат, отыскал своих десантников.

Отрепетировав на учениях продвижение по острову, штурмовые группы одна за другой организованно двинулись вдоль дороги. Объект Якушева был первым на пути. Пропустив группы Лоскутова, Монгола и Коломийца вперед, лейтенант жестом велел начать продвижение к зданию, назначение которого было непонятно даже вблизи.

Группа Якушева шла клином: впереди он, справа Грин с автоматом, за ними двое бойцов с винтовками. Никакого движения в здании или около него не было. Пять утра, немцы еще спали.

Не доходя до здания метров двадцать, Якушев остановился.

– Подождем, пока Монгол начнет, – сказал он бойцам.

– Лейтенант, мы на открытом месте, – возразил Грин. – Лучше подойдем к зданию вплотную, выйдем из зоны видимости окон.

– Молчать! – огрызнулся Якушев. – Я лучше тебя знаю, где нам стоять. Подойдем к зданию вплотную, немцы нас одной гранатой всех уложат.

В окне над входом промелькнула тень.

«Грин прав, – подумал Якушев, – надо бежать под стены здания».

Но он не сдвинулся с места. Страх, охвативший его на корабле, вновь проснулся при виде тени в окне и сковал руки, ноги, язык. Безмолвно, в ожидании непоправимой катастрофы, Якушев наблюдал, как у тени над входом появилась в руках длинная палка. Пулемет. Худший кошмар последних дней.

Дикий животный ужас объял лейтенанта. В окне он увидел свою неминуемую смерть, и разум покинул его, предоставив волю инстинкту самосохранения.

«Бежать!» – завопил поселившийся в животе страх.

«Бежать!» – вторила ему каждая частичка тела.

«Галопом, куда глаза глядят!» – скомандовал кто-то в подсознании, и Якушев, ни слова не говоря, бросился прочь от вверенных ему бойцов.

Внезапное бегство командира сбило с толку десантников. Они, не понимая, что произошло, стали растерянно озираться по сторонам, ища друг у друга объяснения и поддержки.

Немецкий пулеметчик скосил их всех одной длинной очередью.

Услышав за спиной звон разбитого стекла и стук пулемета, Якушев остановился. Обернулся. От здания в него летела крупнокалиберная пуля. Лейтенант видел пулю. Видел ее вращение вокруг своей оси. Видел ее острый нос с зеленой маркировкой.

Пуля ударила ему в сердце, и Якушев умер.