Ританна Армени - В бой идут «ночные ведьмы» [litres]

Рискованная и трудная задача.

Звонит телефон. Это Констанция, моя четырехлетняя внучка. Она кричит в трубку, подобно глуховатым старушкам, не понимающим, что с трубкой в руке они могут говорить, не напрягая голос. «Алло, бабушка? Ну, так ты расскажешь мне историю “ночных ведьм”?» – говорит она капризным тоном.

Она любит ведьм: это ее любимые сказочные персонажи. Разумеется, я ни разу не говорила с внучкой о «ночных ведьмах». По странной случайности (бывает же такое!), гуляя однажды по Риму, она услышала песню, где как раз говорилось о них. Песню Джанпьеро Миланетти, автора фотоальбома, посвященного Nachthexen. Эта песня ей очень понравилась, а ее мама сказала, что бабушка тоже пишет сейчас о ведьмах. Вот она и обиделась, заподозрив, что я утаила от нее какую-то удивительную историю. «Конечно, расскажу, – отвечаю я и сразу же приступаю к исполнению обещанного: – Так вот, “ночные ведьмы” – это были…» – «Нет, нет! – В голосе внучки звучит раздражение. – Сказки начинаются так: жил-был когда-то…» Ну да, конечно, она права, так начинаются все достойные уважения сказки. Я растерялась и совсем забыла о ритуалах, а Констанция не терпит, когда отступают от правил. Итак, я начинаю все сначала: «Жил-был когда-то один очень злой король, который убивал всех, кто ему не нравился. И этот король, которого звали Адольф, будучи столь злым, решил завоевать соседнюю страну, которая была очень богата…» И я рассказываю о победах Адольфа, о поражениях другого короля, Иосифа, тоже не слишком доброго. О солдатах, которые всеми силами пытались не позволить Адольфу завоевать их прекрасную страну. «Злой Адольф, – продолжаю я, в то время как на другом конце провода – полная тишина, – уже совсем было вошел в королевский дворец, когда вдруг группа девушек, красивых и храбрых, увидев, что сил для защиты у их короля и солдат не хватает, решила вступить в бой, чтобы защитить свою страну и прогнать Адольфа. Мужчины стали над ними смеяться: у вас ничего не получится! Вы не умеете сражаться! Вы слишком молоды! Но они тайком сели на самолеты, такие малюсенькие, как игрушечные, и ночью, когда Адольф и его солдаты спали, начали стрелять и бросать в них сверху бомбы. Они летали в небе, пикируя вниз и взмывая вверх. Адольф и его солдаты очень их боялись, потому что девушки были ловкими и храбрыми. Храбрее солдат с их пулеметами и пушками. Они прилетали, когда их никто не ждал. Совсем как ведьмы». Я заканчиваю историю со счастливым концом, который, к радости Констанции, состоит в том, что хорошие получают шоколадное мороженое, а плохие только облизываются. Теперь она довольна, и я неожиданно для себя тоже успокаиваюсь.

Я до сих пор не знаю, что же на самом деле произошло. Виновата ли сила любви к внучке-фантазерке, или предельное упрощение, на которое меня натолкнула Констанция, но мне вдруг стала ясна канва рассказа. Сама того не понимая, я решила проблему, не дававшую мне покоя ни днем, ни ночью. Мне нужно рассказать сказку – жестокую, ужасную, жуткую, как все сказки, – о группе молодых девушек, желавших во что бы то ни стало встать вровень с мужчинами, что казалось невозможным, и в конце концов этого добившихся – эмансипация за гранью возможного. Их послание своей стране и Истории звучит так: «Женщины могут все». Они были так сильны, что в глазах врагов выглядели чем-то волшебным и загадочным, как ведьмы. Да, теперь я поняла: невозможно рассказать правду без таких слов: «Жил-был когда-то…»

«Скорее включите радио, через несколько минут будет говорить товарищ Молотов». Июнь в Москве – волшебное время. Уже давно просохла весенняя хлябь, солнце слепит глаза, воздух пропитан запахом цветущей сирени и ландышей, которые продаются маленькими букетиками на каждом углу. Ночи короткие (правда, не такие, как в Северной столице), и москвичи уже забыли про теплую одежду, от которой так устали за зиму.

Июнь 1941 года был для Ирины особенно счастливым. Она закончила третий курс физфака и защитила курсовую работу, еще немного – и она завершит учебу, не будет больше сидеть на шее у матери, пойдет работать туда, куда направит комсомол и партия, и жизнь изменится.

В то утро она отправилась со своей подругой Еленой в Институт медицинской патологии, чтобы предложить для ознакомления известному профессору свою курсовую на тему взаимодействия физики и медицины. Профессор принял ее благожелательно: тема смелая и очень интересная, – сказал он, и у подруг поднялось настроение. Беседа могла бы продолжиться, и работу рассмотрели бы более детально, если бы в коридоре неожиданно не раздались крики. Потом захлопали двери, все куда-то побежали, послышались громкие голоса. Ирина переглянулась с Еленой, они извинились перед профессором и, выбежав из института, помчались на Моховую улицу, к главному зданию университета, воздвигнутому некогда по повелению императрицы Елизаветы. Когда они добрались до Моховой, улица была уже заполнена толпой, направляющейся к памятнику Ломоносову, чье имя носит университет. Здесь девушки и услышат из громкоговорителей речь Молотова.